Темные удовольствия

Мой взгляд нашел Лили, сидящую в другом конце закусочной. Она уткнулась головой в каталог курсов, пытаясь составить для меня идеальное расписание.

Я сделала шаг вперед. Скоро я уберусь отсюда. Еще один шаг. Я начну обучение в университете и получу диплом, который позволит мне не обслуживать столы, когда я стану старше. Мой гнев утих, и шаги стали легче. Я собиралась изменить свою жизнь. Я уже была на пути к этому.

В другом углу разместились студентки из УХХ. Все девушки. По их одежде и аксессуарам я поняла, что они принадлежат к тому типу обеспеченных людей, которые были привычными для Хэйд-Харбора. Я слишком остро ощущала свою плохо сидящую форму и потертые кроссовки. На самом деле, мои кроссовки были не просто потертыми, они были сильно изношены и имели несколько дырок в подошве. У меня был список вещей, которые я хотела купить на крошечную часть своих летних сбережений, и новая обувь для УХХ была первой в списке.

Я не хотела быть девушкой в обносках или той, чьи рукава всегда были на три сантиметра короче. Все школьные годы я проходила в одежде из Гудвилл⁷, пытаясь вписаться в круг богатых детей Хэйд-Харбора, тех, чьи родители были гарантировано обеспечены финансово. Единственной гарантией в моей жизни было то, что день арендной платы наступит, независимо от того, будут ли у моей семьи деньги, чтобы заплатить или нет.

Я обслуживала стол студентов УХХ, не переставая стесняться. Мне казалось, что над моей головой мигает неоновая вывеска, которая кричит о моем банковском счете. Как будто каждый с первого взгляда мог понять, что я не такая, как они. Наверное, так оно и было.

В конце концов, как я узнала в доме Андерсонов много лет назад, деньги — это великий разделитель, призванный отличать имущих от неимущих.

Я всегда была только на одной стороне, и была полна решимости однажды изменить это. Так что я работала. Работала как проклятая и планировала делать то же до окончания университета. Может, я и была бедна, но все, чем владела, я заработала собственным трудом. Знание этого дарило мне что-то вроде скромного достоинства.

— Эй, звонил твой брат, — оповестила меня Лили, когда я направилась обратно в ее сторону. Я оставила свой телефон на ее столике, так как официально мне не разрешалось носить его на работе.

Я схватила мобильник и сообщила Гэри, что беру пятиминутный перерыв. После чего вышла на улицу и сразу набрала номер Ашера. Он снял трубку после второго гудка.

— Привет, Иви. Как дела?

Было потрясающе услышать голос брата. Его не было всего неделю, а я уже так по нему скучала, что иногда было трудно дышать. Ашера приняли на хоккейную стипендию в колледж в Денвере и в Университет Хэйд-Харбор. Хотя он склонялся к УХХ, денверский колледж предложил ему более выгодную стипендию. Из-за финансовых трудностей в нашей семье он согласился на Денвер, даже несмотря на то, что это оторвало его от друзей.

Однако я не могла жаловаться Эшу, как сильно по нему скучаю, когда именно ему пришлось уехать так далеко от дома. Я заставила себя улыбнуться, глядя на залитую солнцем парковку за закусочной.

— Все замечательно, а у тебя? Расскажи мне о Денвере.

* * *

После того, как я повзрослела, у меня появилась возможность помогать маме с уборкой домов летом. В любом доме, кроме Клифф Поинта, то есть. Я давным-давно взяла себе за правило не помогать в доме Андерсонов. Но Клифф Поинт занимал большую часть ее графика, и сегодня, когда, прихрамывая, я вернулась домой после первой смены, я застала маму за приемом обезболивающих, пока она надевала свою белоснежную форму. Ту, которую она носила только в Клифф Поинте. Колетт Андерсон любила все белое.

В последнее время маме было трудно справляться с нагрузками на работе. К сожалению, ни я, ни Ашер пока не были в состоянии помочь ей уйти на пенсию. Мама была уже слишком стара для такой физически тяжелой работы, но она не сбавляла оборотов. С двумя детьми-абитуриентами она вынуждена была работать больше, чем когда-либо. Мама хотела помочь нам, и делала это единственным известным ей способом — кровью, потом и слезами женщины, которая уже стольким пожертвовала с неизменно нежной улыбкой.

Мама все еще сильно зависела от доходов, получаемых от работы уборщицей. Она всегда была на расстоянии одного пропущенного чека от того, чтобы потерять наш крошечный таунхаус в плохом районе города. Я не могла отпустить ее сегодня на работу одну, не с такой сильной седалищной болью. Она уже приняла гораздо больше таблеток, чем рекомендовано врачом, и это еще до начала ее смены.