Темный аншлаг

– О господи, Джон, я начала беспокоиться! – воскликнула Мэгги Эрмитедж и бросилась его обнимать. – Извини, что не пришла на похороны Артура, но меня бы одолели вибрации. Ужасно, правда? Хочу сказать, знаю, для него это великое путешествие, движение по пути в загробную жизнь, но мне будет не хватать наших ежемесячных посиделок. Извини за входную дверь. Напьются и блюют в почтовый ящик. Не говори мне про заботу об обществе. Пойдем наверх. – Она повела его по темному наклонному коридору. – Нима хотела устроить торжественное прощание с Артуром, но я наотрез отказалась. Она мусульманка, а я люблю использовать для обряда сухой шерри, и мы поругались.

Мэй последовал за маленькой ведьмой в ее гостиную, оклеенную модными в семидесятые годы обоями насыщенного пурпурного цвета, с замызганной пластиковой стойкой бара и пластиковыми же оранжевыми лампами. От грохота тяжелого рока в кухоньке дребезжала посуда.

– Что представляет собой прощальный ритуал?

– Идея в том, чтобы мадригалами вызвать уходящий дух и провести церемонию, дабы отправить его в дальний путь, но «Ямаха» Нимы отчаянно нуждается в ремонте.

– Она что, водит мотоцикл?

– Нет, это ее электроорган. Он так ужасно звучал, что добрые духи уже не откликались на его призыв. Когда она последний раз исполняла ритуал, то вызвала исландского инкуба, и нам пришлось сжечь замоченную в ладане одежду, чтобы его прогнать. К сожалению, из-за этого вспыхнул диван, нам еще повезло, что сидели мы на другой стороне. Огнеопасный пух; я вызвала «Вестник потребителя» и зафиксировала протест.

Когда Мэгги усаживалась в оранжевое кресло со сломанной спинкой, у нее на шее задребезжало янтарное ожерелье.

– Знаешь, а ведь нас осталось всего пятеро. Мы провели кампанию по привлечению новых членов в новом тысячелетии, но она сорвалась. – Она махнула рукой в сторону улицы. – Можно подумать, что кому-то там любопытен спиритизм, им больше нравится шляться по магазинам. Оливии, обычно руководившей нашими сеансами, пришлось с этим делом завязать – она не может подняться по лестнице. Теперь она посещает их только в Хэндоне, там пологий подъем. Найджел и Дорис умерли, и пока я не вызову духа-проводника, не могу с ними общаться.

– Кот Эдны Уэгстафф все еще у тебя? – поинтересовался Мэй, оглядываясь вокруг в поисках абиссинца.

– Я подпираю им дверь, – ответила Мэгги. – Боюсь, что проку от него в нашем деле теперь мало, когда в нем завелась моль. Конечно, я не могу его выбросить, у меня ведь не осталось ничего другого на память об Эдне, вдобавок она не отвечает на Зов, – Мэгги указала на треснутый тибетский колокольчик, висевший на камине, – она же потерянная душа. Либо просто оглохла. Ты немного похудел. Что, помирать собрался?

– Ей-богу, нет.

– Бог больше не имеет к этому отношения. Ты не можешь смириться с потерей Артура, так ведь?

– Постараюсь, – устало ответил Мэй. – У тебя есть что-нибудь выпить?

– Я только что заварила чай. В нем есть капля виски.

– Что за чай?

– «Пи-джи-типс». – Она направилась на кухню и ополоснула кружку. – Полагаю, тебе хочется «поставить точку». Так ведь модно теперь выражаться, верно? Когда люди поймут, что поставить точку невозможно? Жизнь и смерть не ограничены временем. Все начинается и заканчивается посредине.

– Но не в этот раз, – ответил Мэй, беря у нее кружку. – Я знаю, кто убил Артура. Но не знаю, где его искать.

– Возможно, смогу тебе в этом помочь. Подожди минуту. – Мэгги подошла к окну и задвинула шторы. – Ты не забыл, что я просила тебя захватить с собой?

– Вот. – Мэй вытащил из кармана пальто пластиковый пакет и выложил его содержимое на стоящий перед ним кофейный столик. – Ты же велела принести что-то из его личных вещей.

– Что это?

– Память о нашем первом совместном расследовании. Принадлежало черепахе по имени Нижинский.

Мэгги подняла черепаший панцирь и заглянула в дырки для лап.

– А куда ты дел тельце?

– Наверное, оно просто, ну, сгнило или что-то в этом роде.

Брайанту ее отдали, поскольку черепаха не могла зимовать в театре. Она пережила войну, хотя ее нервы были на пределе.

– Он несколько залежался, но должно получиться. – Мэгги зажгла пару свечей и установила их по обе стороны бренных останков черепахи. – Положи кончики пальцев на край панциря.

– С какой стороны?

– Не имеет значения. – Она села напротив и растопыренными пальцами дотронулась до панциря, затем начала глубоко дышать через нос.

– Думаешь, и вправду сможешь выйти с ним на контакт?

Мэй почти не верил в свою затею после того, как столько раз сокрушался насчет веры своего напарника в загробную жизнь.

– Пока в наличии есть объект, до которого он дотрагивался много раз в прошлом.

– Ах, он провел с Нижинским много счастливых лет.

– Хорошо. Тогда помолчи и дай мне сосредоточиться.

В полумраке гостиной Мэй наблюдал, как Мэгги откинула назад голову и впала в легкий транс. Через несколько минут она захрапела. Мэй никак не мог решить, нужно ли ему ее будить. Он наклонился вперед, вытянул руку и уже готов был до нее дотронуться, как она заговорила:

– Ты помнишь нашу первую встречу, Джон? Каким скептиком ты был в то время?