Тёмный Человек

– Вам мешают чувства, милый мой помощник. Сестра Абигель видела, как Мелодия, думая, что монахини спят, выходила ночью из спальни в харчевне. Видимо ей было несложно под защитой запаха мяты разозлить несколько осиных роев и направить их с помощью фруктовых духов в нашу спальню. Сами видите, элементы головоломки постепенно складываются без участия мистики и колдовства.

– Так вот о чем вы разговаривали с сестрой Абигель! – произнес Мельхиор, вспомнив, как нотариус вчера вечером в сторонке что-то обсуждал с более совершенной сестрой, пока остальные пассажиры разбирали свой багаж.

– Об этом и не только, – уклончиво ответил Мартиниус. – По крайней мере, мне совершенно ясно, что Мелодия – активная участница какой-то интриги. И призом служит шкатулка.

– А зачем отцу Каролю нужна шкатулка? – спросил Мельхиор. – Вы что, действительно верите в его историю про Темного Человека?

Нотариус покачал головой.

– Я верю, что сам отец Кароль в это верит.

Глава двенадцатая.

Сон в безлунную ночь

Ледяной холод царил в сумрачном главном зале замка Барбакан. Это был зловещий колдовской холод, пронизывающий самую душу, а не только один лишь воздух. Холод, в котором не было ничего живого, ничего человеческого. Такой холод исходит от тлена, покоящегося в забытых каменных гробницах, бывших древними уже тогда, когда гномы воевали с эльфами, а примитивные существа, позже названные людьми, со страхом смотрели на эти войны из крон деревьев. Посреди этого ледяного холода, в центре пентаграммы, начерченной на каменном полу черным мелом, сделанным из жженых костей девственниц-самоубийц, никогда не переступавших порог церкви, стояла Мелодия. Она была одета в свой темный дорожный плащ. На лбу девушки кровью был нарисован зловещий символ. Мелодия начала громко произносить заклинание, составленное из мрачных формул Зла. Тело девушки сотрясалось под натиском сил, переполняющих его. Хриплым, низким голосом она взывала:

– Приди, приди, приди дитя Темной Долины! Приди, приди, Исторгатель Жизней, Владыка Змей, Осиный Король, порожденье черной Преисподней! Приди, ибо я повелеваю тебе!

Затем Мелодия подняла руку с кольцом на мизинце, повернула кольцо три раза и прочитала то, что на нем было написано: Три Страшных Слова. Ей стоило огромных трудов выговорить каждое из Трех Страшных Слов. Любая небрежность могла означать немедленную смерть. Одно неправильно произнесенное слово – и черная пентаграмма, которая была начертана на каменных плитах, не сможет ее защитить. Кольцо начало светиться. Все ярче и ярче. Острые золотые лучи стали концентрироваться в одной точке перед Мелодией.

Мельхиор задохнулся от ужаса. Он знал, что ему снится сон, но это знание никакого облегчения не давало. Он не мог заставить себя проснуться и вынужден был против воли смотреть страшный сон до конца.

Ответ на страстный призыв Мелодии был получен. Раздался чудовищный крик, словно в мрачный зал Барбакана рвалось некое существо, не принадлежащее к этому миру. В центре зала появился дым. Он возникал из той точки, где сходились золотые лучи и, почти незаметный сначала, расползался по залу вонючими зелеными клубами, превращаясь в отвратительный душный туман. Адские вспышки света ослепили глаза Мельхиора. Он почувствовал в воздухе запах серы. Из темных углов зала раздалось змеиное шипение. Один миг и в месте появления зеленого дыма уже стояло жуткое нечеловеческое существо. Жирная слизь струилась по его телу; каждая пора источала смрад. В высоту существо было два человеческих роста. Кожа его была грязно-серого цвета, цвета могильного праха. Мельхиор не мог заставить себя посмотреть существу в лицо. Там на месте глаз горели два рубиновых снопа пламени.

– Кто ты несчастная? – оглушительно заревело существо. Оно оскалило длинные белые клыки и медленно двинулось к Мелодии, которая лишь презрительно улыбнулась. У Мельхиора не нашлось сил, чтобы шевельнуть хотя бы пальцем.

Неведомая сила остановила существо в шаге от девушки. Могучие мышцы вздулись на руках и груди пришельца из не нашего мира, но он ничего не мог поделать. Пентаграмма не пускала его. Тогда он закричал. В этом крике звучала вся ярость ада.

– Ты наелась мятного желе?! Проклятая ведьма! Я навечно заберу тебя с собой в Темную Долину!

Мелодия насмешливо погрозила существу пальцем.

– О нет, Неживой. Я вызвала тебя, и ты будешь повиноваться моим приказам!

Существо снова заревело, но в его реве промелькнула нотка страха:

– Проклятая ведьма! Тысячу лет ты будешь умолять меня о смерти!

Мелодия расхохоталась.

– О, нет, чудовище! Это ты будешь служить мне, своей госпоже! Я могла бы перечислить все твои шестьдесят шесть имен, данные тебе людьми, но вместо этого я назову только твое истинное имя!

Существо отшатнулось и в страхе закрыло лицо когтистыми перепончатыми лапами. На каждой лапе было по семь пальцев. Мельхиор с удивлением заметил на одной татуировку, сделанную простыми синими чернилами: «Т. Ч.».

– Ты знаешь мое истинное имя?!

– Да. И ты должен повиноваться мне.