Темный город

Когда я взглянула на отца, я поняла, что он совсем в этом не уверен. И я поняла, что он находится в неком смятении. Он, похоже, совсем не знал, как справляться с этой ситуацией.

ГЛАВА 6

На кружок по вязанию пришло восемь человек, и один из них — Пенни, а другие два — мы с Эрикой. И то, заинтересованной в этом деле была только Эрика, а я шла только за компанию, чтобы в будущем она не говорила, что я настолько плохая, что даже не смогла сходить с ней на какую-то интересующую её ерунду.

Я пришла, когда прошло уже десять минут первого занятия. Моя подруга сидела с двумя огромными спицами и, легко управляя ими, вязала большой шарф пастельно-коричневого цвета. Казалось, это не она управляет спицами, а они сами стучат друг об друга, а ей остаётся только крепко держать их руками, чтобы они не упали на пол.

— Зачем тебе эти занятия, ты и без них хорошо вяжешь, — подойдя к ней, сказала я. — Внуки будут довольны.

— Я знаю всего два вида, — ответила она. — А это очень плохо.

— Я не знаю ни одного, — взяла я стул возле соседнего стола и привела к ней. — И это мне ни капли не мешает.

Она, улыбаясь, посмотрела на меня.

— Как ты вчера дошла до дома? — спросила она.

— Нормально, а где была ты? Я думала, ты позвонишь, как придёшь.

— Вчера кое-что произошло, — она загадочно улыбнулась.

Она не договорила. Её перебила Пенни, которая подошла ко мне и собралась объяснять технику вязания крючком.

— Тебе будет сложно что-то объяснить ей, — сказала Эрика. — Давай я сама.

Полли ответила, что ей совсем не трудно, но Эрика дала понять, что нам нужно остаться вдвоём. Окатив нас презрительным взглядом, Пенни отошла к другой девочке, у которой запутался клубок и она, не в силах совладать с этим, начала его разрывать руками.

— Это не сложно, — начала Эрика. — Наделываешь эту нитку на палец и пытаешься сделать вот так.

И она лёгкими движениями начала выворачивать нитку разными петлями. С виду казалось легко, но, когда клубок попал ко мне в руки, единственное, что он смог сделать, так это вывернуться в другую сторону и завязаться в крепкий узел.

— Я лучше посмотрю картинки в журнале, — сказала я, пододвинув к себе небольшую книжку с различными инструкциями по вязанию кофт.

— И смысл ты пришла, если не собираешься ничего делать.

— Я вот о том же думаю.

— Ну и ладно, — махнула на меня Эрика. — Я хотела сказать тебе, что мы с Рэем сделали это.

— Сделали что? Досмотрели игру престолов?

— Это мы сделали ещё две недели назад.

— Да? А сейчас, наверное, «Время приключений»?

— Нет. Нам осталось ещё два сезона. Мы ну это… — смущённо проговорила она, не в силах подобрать слова. — Ну вчера как бы был мой первый раз.

Я восхищённо воскликнула, как будто меня ударило током.

— Да ладно?!

— Да, только не надо кричать тут.

Люди вокруг нас действительно немного вздрогнули от моего не очень громкого восклицания.

— Как? — удивилась я. — Почему именно вчера?

— Вчера мои родители были на конференции, а брат ночевал у друга.

— Расскажи, как всё было, — попросила я, зная, что она будет сильно смущена, чтобы рассказывать всё мне.

— Он проводил меня до дома и потом решил остаться.

— Та-ак, а дальше что?

— И дальше всё произошло.

— Но как? Вы просто сели на кровать или сорвали друг с друга одежду и упали на кровать…

— Белл, — быстро перебила меня Эрика. — Всё было более романтично.

Она продолжила перебирать спицы в руках.

— Рэй тоже девственник? — спросила я. Меня, если честно, давно интересовал этот вопрос. С одной стороны Рэй, удивительный и загадочный, вряд ли с кем-то ещё, кроме Эрики, захотел бы встречаться, но с другой, он невероятно интересный, к нему, должно быть, стремились многие девушки. Когда-то даже и я. Мне было девять лет, и я почему-то решила, что хочу и умею прекрасно рисовать. Родители записали меня в художественную школу, где я и познакомилась с Рэем. Мы вместе сидели за партой, когда он этого хотел, иногда он помогал мне нарисовать ровный круг, а один раз дал шпаргалку на уроке истории искусства. Где-то месяца два я ходила с ним в школу рисования, пока у меня не угасло желание и пока мне не выставили первую двойку. Так и получилось: я была безнадёжным учеником, а он будущим мастером своего дела, я забивала на смешивание красок, а он выкладывался на все сто процентов, я незаметно для себя влюбилась в него, а он видел во мне только друга. Но как только я забросила рисование, и мне исполнилось десять, мы с ним перестали общаться, вплоть до того самого восьмого класса, когда он однажды не встретил Эрику на занятиях по черчению, и до того момента, пока они впервые не поцеловались.

— Нет, — ответила Эрика. — Он вроде говорил, что их было две.

— Две девушки?

— Да, и не удивляйся, в тесных связях он не только с акварелью.

— Надо же, — сказала я. — Эр стала взрослой девочкой.

Она тоже засмеялась, продолжая стучать металлическими спицами.

— И какие ощущения? — спросила я.

— Это больно.

— Я в том смысле, как ты себя морально чувствуешь?

— Морально? — искоса посмотрела она на меня. — Не знаю, мне кажется, это было очень здорово.

— У него большой?