Темный луч. Часть 1 (ЛП)

— Я должен был. У тебя нет гребаного телефона, и мне нужно, чтобы мы это записали. Песня, мелодия. Это блестяще.

— Ладно, успокойся. — Он плюхнулся на диван, и я включил свет.

— Хочешь пива? — спросил я.

— Конечно, — сказал Айзек. — Твоя комната — дерьмо. Черт, чувак, я здесь в первый раз.

Мы оба рассмеялись.

— Как ты нашел мою комнату? — Я достал пиво из мини-холодильника.

— По твоему запаху.

— Моему запаху? — Я приподнял бровь.

— Не так, — сказал он и взял у меня пиво.

Я сел на диван напротив него.

— Ты держишь меня в подвешенном состоянии? Напевай мелодию.

— Лучше. Я спою тебе эту гребаную песню.

У Айзека был блестящий голос, и было странно, что группа не могла записаться без меня в качестве солиста.

Он начал напевать мелодию и отбивал ритм, который был мягким и низким. Мурашки поползли по моим рукам и шее, когда он начал петь текст песни.

Он закрыл глаза. Его голос повышался как раз в нужных местах. Он чувствовал каждое слово точно так же, как и я.

В припеве это было так, как будто он сам умолял смерть избавить его от страданий. Именно так я себя и чувствовал. Кого мне нужно было увидеть, чтобы воплотить ее в реальность?

Я вытер слезы с глаз, когда Айзек закончил последний куплет. Я покачал головой.

— Думаю, ты понял.

— Да, это просто чертовски идеально подходит. Ты так не думаешь?

— Думаю.

— Это то, что ты действительно чувствуешь? — спросил он.

Я действительно больше не хотел думать о снах.

— Да. Я ненавижу тьму. Постоянные ссоры, незнание того, где я буду и каким дерьмом займусь завтра.

Сочувственная печаль скрыла выражение его лица.

— Ты действительно представляешь ее девушкой?

Я усмехнулся.

— На самом деле, нет, я действительно думаю, что это был бы парень. Но этой индустрии нужна хорошая песня типа «Забери меня обратно», тебе не кажется?

— Черт возьми, да. — Он теребил выбившуюся нитку на джинсах. — Так мы запишемся?

— Конечно. — Я пожал плечами. — Почему нет?

— Да, — Айзек покачал бутылкой. — О, пока я не забыл… телефон звонит без остановки, чувак. У нас запланированы концерты. Пожалуйста, скажи мне, что ты можешь это сделать.

— Я постараюсь, но ничего не могу обещать, Айзек.

— Это все, чего я хочу. Что ж, мне лучше отвалить. — Он допил пиво. — Пока старик не обнаружил, что я ушел.

— Да, кто знает, что он сделает на этот раз?

Мы оба рассмеялись. Айзек много ночей проспал в тюрьме, потому что не сказал отцу, где он находится. Итак, полиция пришла искать его, и когда они нашли его пьяным в стельку, они заперли его.

Меня никогда не было рядом, чтобы внести за него залог или умолять офицеров не забирать его. Вот таким другом я был.

Он поставил пустую бутылку на стол.

— Увидимся, чувак. Не забудь, в пятницу, в пять часов, у меня дома. И купи себе гребаный телефон. — Он снял рубашку и запрыгнул на выступ. — Пока. — Он стянул джинсы и нырнул.

Орел вырвался из облика Айзека, и я смотрел, как он улетает, когда закрывал окно.

Я чувствовал себя счастливым и грустным одновременно.

Он проделал потрясающую работу с «Никогда не дыши». Я не смог бы написать музыку без него.

Жизнь на данный момент была хороша. И это было все, что мне было нужно в этот момент.

— 11~

Сидя в туалете, я понятия не имел, почему я так чертовски нервничал. Я делал это миллион раз, и все же я боялся вернуться на ту сцену.

Мой желудок скрутило от стука в дверь.

— Чувак, ты в порядке? — спросил Айзек.

— Дай мне несколько секунд.

Было ли это потому, что мы собирались впервые спеть «Никогда не дыши»?

Я сделал глубокий вдох. На самом деле, больше, чем несколько. Наконец открыл дверь.

Тай прислонился к стене и приподнял бровь.

— Да, да, я знаю.

Айзек рассмеялся и протянул мне рюмку.

— Для успокоения нервов.

— Мне нужна целая гребаная бутылка.

— Блейк, — сказал Джеймс. — Ты делал это миллион раз.

— Знаю. Это та песня, чувак.

— Песня идеальна, — сказал Айзек.

— Нам нужно спеть эту песню. — Тай был непреклонен.

— Ты боишься показать людям, что на самом деле происходит у тебя внутри? — пошутил Мэтью.

— Ха-ха, — сказал я саркастически.

Когда мы подходили к сцене, ребята продолжали подтрунивать, что все, из чего я сделан, — это кашица и сердечко.

Если бы только они знали правду.

Я отодвинул занавес, и толпа взревела как сумасшедшая.

Двадцать пять групп уже играли сегодня вечером. Они всегда что-нибудь делали ко Дню Независимости. Я все равно был обязан прийти. Но с тех пор, как группа собралась вместе, все стало совершенно по-другому.

Они скандировали наше название, и я усмехнулся.

— Ничего нового, Блейк! — закричал Айзек.

И все же я чертовски нервничал.

Зал был переполнен. Тысячи и тысячи людей были здесь на этом празднике.

Мы ждали, когда Джереми Скваэл, известный актер, назовет нас.

— С тобой все будет в порядке, чувак, — сказал Айзек.

— Следующая группа… О боже, мы все этого ждали, — воскликнул Джереми в микрофон.

Они аплодировали до тех пор, пока Тай не выпрыгнул и не поднял руки. Затем они пришли в ярость. Айзек и я просто рассмеялись. У него не было чувства самосохранения.

— Мы все ждали, когда они наконец соберутся вместе и вышвырнут нас из парка.

— Так неубедительно, — сказал Айзек.

— Я даю вам Оборотней!