Тень Энвижен

«Владельцы Энвижен, – говорилось в завещании, – вправе завещать, дарить или продавать принадлежащие им акции компании только внутри семьи – имущество компании не отчуждается, Энвижен может принадлежать лишь потомкам Дэвида Гримвэйда, связанным с ним кровными узами и рожденным в законном браке. Мужья или жены владельцев компании не имеют права наследовать своим супругам. Опекуном малолетнего наследника может быть только один из владельцев Энвижен с одобрения независимого Совета директоров. В отсутствие живых кровных потомков Дэвида Гримвэйда компания переходит под опеку городского муниципалитета, а весь доход передается на содержание приютов и больниц».

Через неделю Дэвид Гримвэйд скончался почти счастливым – в его помраченном болезнью сознании до самого конца жила мысль, что месть удалась, и все виновные в его страданиях наказаны. Адвокаты советовали Грэгори оспорить завещание, но он отказался – потому, возможно, что жена незадолго до этого сообщила ему радостную новость: после двадцати лет бесплодного брака она ждала ребенка. Спустя семь месяцев на свет появились близнецы – Фрэнк и Делия Гримвэйд.

Шли годы, компания, благополучно пережив все войны и кризисы, богатела, близнецы подрастали, маленький Тим, пасынок Мэтью, воспитывался вместе с ними в семье Грэгори. Ни умом, ни прилежанием в учебе он не отличался, однако красотой пошел в свою мать Джин и с юных лет кружил головы женщинам. Малышка Делия, едва повзрослев, тоже пала жертвой его чар. Однажды, вытащив кузена на прогулку, она с упреком сказала:

– Неужели ты ничего не замечаешь, Тимми?

– А что я должен замечать? – удивился тот.

– Я думаю только о тебе и из-за этого не могу ни есть, ни спать! – отважно выпалила она.

Тим был поражен до глубины души – до сей минуты рыженькая веснушчатая кузина представлялась ему ребенком, к тому же, довольно уродливым. Он почесал затылок и подумал:

«Надо же! Хотя… может, все не так уж и плохо? Интересно, что скажет дядюшка Грэгори, если я женюсь на его девчонке? А то присвоил себе все, а мне кидает какие-то крохи, как нищему, хотя по закону я сын Мэтью Гримвэйда и ношу его фамилию. Никому бы и дела не было до того, кто мой родной отец, если бы не это идиотское завещание сумасшедшего старика».

Вслух же он нежно проворковал стандартное для такого случая признание:

– Дорогая, я любил тебя всю свою жизнь, и брак с тобой сделает меня счастливейшим человеком на свете! Только боюсь, дядя Грэгори будет возражать.

– Плевать я на все хочу! – тряхнув рыжими кудряшками, решительно заявила она. – Я хочу за тебя выйти и выйду! Сегодня же обо всем скажу папе.

Грэгори был ошеломлен.

– К чему торопиться? – увещевал он дочь. – Тебе только девятнадцать, Тиму двадцать четыре, вам следует немного подождать.

– Какая разница? – строптиво возразила она. – Я не могу без него жить!

– Следует проверить ваши чувства, мы с твоей матерью были год помолвлены перед тем, как вступили в брак. К тому же, есть обстоятельства, которые…

– Какие еще обстоятельства?! – закричала Делия. – Я люблю Тима, а все остальное мне неважно!

Грэгори чуть помялся, но потом решился говорить начистоту.

– После моей смерти ты станешь совладелицей компании и, разумеется, предоставишь Тиму возможность принимать участие в делах Энвижен – в хорошей семье иначе и быть не может, тем более, если у вас будут дети. Конечно, формально твой муж не получит никаких прав, но я должен быть уверен, что он достоин вместе с тобой трудиться на благо компании. Пока же я вижу только, что он еще ни за одно дело в жизни не взялся всерьез.

– Не хочу даже слушать, это скучно и мелко! – зажав уши, вспыхнула она. – Дед выжил из ума, когда составлял свое завещание, это несправедливо – по закону Тим его внук.

– Возможно, это действительно несправедливо, – сдержанно согласился Грэгори, – однако, будь добра, не говори о своем дедушке в подобных выражениях. Он своим трудом создал Энвижен и вправе был завещать компанию кому угодно, изменить тут что-либо не в моих силах.

– Папа, мне плевать на завещание, я хочу выйти замуж за Тима!

– Прости, дорогая, но ближайшее время согласия на ваш брак я дать не могу.

Делия знала: когда отец говорит таким тоном, просить, возмущаться и спорить бесполезно. Элементарный выход из положения нашел Тим – он просто-напросто соблазнил девушку. Когда обнаружились последствия, Грэгори был вне себя, но что ему теперь оставалось? Только дать согласие на брак. Тим же, не отличавшийся ни умом, ни дальновидностью уже через три месяца после свадьбы еще больше восстановил против себя и без того раздраженного тестя – открыто начал изменять жене с актрисой местного театра. Все это знали, кроме самой Делии, но та никому не хотела верить.

– Дорогая, неужели ты можешь сомневаться в моей любви? – вкрадчиво и нежно спрашивал ее Тим. – Нас с тобой хотят разлучить, неужели ты не понимаешь?

Нет, Делия не сомневалась в его любви.