Тень и её демон

Часы над узким и высоким шкафом, набитым разнообразными справочниками, прочирикали короткую мелодичную трель, уведомив меня о том, что прошло уже три с половиной часа с тех пор, как Эсстель оставила меня одну, заперев дверь магией.

Я сидела на подоконнике, забравшись с ногами на широкую доску из каких-то мне неведомых особо ценных пород дерева, и читала справочник с многообещающим названием «Все знания, необходимые для управления людьми и деньгами». На деле же книжка представляла собой перечень сложных слов, которые автор пытался перевести на обычный язык, но не слишком в этом преуспел. Я успела дочитать до слов, начинающихся на букву «С», в частности узнала, что «Саботаж — есть умышленно злонамеренное поведение субъектов, имеющее цель противодействовать исполнению ими своего долга, но при этом подаваемое как истое стремление выполнять требуемые функции». Тяжело вздохнув, я заложила указательным пальцем место, где читала, и пролистала пару страниц вперед, чтобы узнать, что такое «субъект».

Впрочем, прояснить этот вопрос мне так и не удалось. Я услышала тихие щелчки поворачиваемого механизма с заданным числовым кодом. Тр-р-р-р, чик. Тр-р-р-р-чик. Тр-р-р-р-чик. Тр-р-чик. Скорее всего, первая цифра меньше пятерки, вторая больше, третья посередине между вторым и первым значением, а четвертая всего на две единицы больше или меньше третьей. Информация бесполезная, так как код от магических экранов во дворце постоянно меняет Служба безопасности, но тренировать слух — одно из важнейших занятий для того, кто живет в тенях. Как и подбирать коды для замков.

Экран, отливающий зыбким перламутровым маревом, исчез. Дверь в кабинет распахнулась и впустила раскрасневшуюся, взлохмаченную и явно раздосадованную принцессу. Она заметила меня не сразу, а когда увидела, помрачнела.

— Ты еще здесь? Заняться нечем?

Я закрыла книгу и придала лицу выражение виноватое, но честное. Личное обращение вместо официального — скорее хороший знак. Сегодня убивать меня не собираются.

— Вы включили экран, — вежливо напомнила я.

— А ты втянула меня в неприятности, — колючим голосом отбрила мои оправдания Эсстель. Она обошла меня по дальней стенке и рухнула в кресло, как подстреленная птица, всем своим видом олицетворяя крайнюю степень усталости. Хотя глубокие тени, залегшие под глазами, невозможно было списать на хорошую актерскую игру.

Что-то неуловимо изменилось в принцессе с тех пор, как она побывала с дипломатической миссией в Торговой империи О-Диура. Вернувшись на праздник середины зимы, Эсстель избегала общения со мной, а я была занята тем, что работала с королевскими портными чтобы сшить для себя удобную и практичную одежду. Мы жили в разных мирах и редко пересекались до тех пор, пока вчера она не попросила меня об услуге, а сегодня — поприветствовала свернутой газетой по макушке.

Письмо в кармане напоминало о себе жесткими уголками. Я ощупывала глазами каждую черточку на лице Эсстель, будто придирчиво смотрясь в зеркало. Наложило ли на принцессу видимый отпечаток общение с ренегатом или я просто внушила себе, что он есть? Можно ли призвать в свидетели против наследницы её заострившиеся скулы, упрямо сжатый в ниточку рот и жёсткое выражение глаз?

Смотреть на другого человека, который внешне является твоей копией — точнее, оригиналом — вызывает странные ощущения, вплоть до головокружения. Это глупо, но я постоянно ловлю себя на неподконтрольном желании повторять за Эсстель всякий жест и мимику, как любое нормальное отражение. Но я знаю, что она ненавидит, когда я так делаю.

Поэтому со мной всегда мой красный платок. Я вспомнила о нем, как только поняла, что брови сами собой ползут вверх, образуя на лбу горестную складку, повторяя мимику принцессы. Конечно, закрыть излишне самостоятельные брови шейным платком не выйдет, но до переносицы натянуть можно, что я и сделала.

Носить шейный платок не снимая — это приказ Эсстель. Он нужен не только — и не столько — для того, чтобы прятать моё лицо от посторонних. Люди вообще так хитро устроены, что без соответствующей мишуры и побрякушек не поверят, что видят своего сюзерена в лохмотьях. «Что? Вон та страшненькая большеротая и тощая девчонка-горничная похожа на принцессу? С моста, что ли, упал или не протрезвел ещё после вчерашнего?» В лучшем случае я слышала шепотки за спиной, что да, скорее всего, был у короля грешок в молодости, вот и взял бастарда во дворец, дал кров и достойную работу. Кто-то даже прямо спрашивал, я, бывало, неохотно соглашалась, но чаще отмалчивалась. Любителям всё про всех знать — а узнав, пересказывать — подтверждение не требовалось.

Она заметила, что я закрыла лицо, и невесело усмехнулась, чуть покачав головой и полуприкрыла глаза на мгновение. «Опять ты повторяешь. А я и забыла. Как же это надоело. Но ничего не поделаешь» — говорил язык ее тела. Я, как послушная кукла на ниточках, отзеркалила весь комплекс движений, а ведь временами могла полностью контролировать себя. Вот что значит давно не сталкивались лицом к лицу, вся тренировка выветрилась!