Тень и Коготь

– Ну сейчас-то это вряд ли так уж важно, а? Сообщение передано, а за себя скажу прямо, без экивоков: лично я бы не возражал, кабы оно еще малость подзадержалось. Однако все мы здесь меж собою друзья, кроме, может быть, хворой девицы, а она нас, по-моему, не слышит, а если слышит – все едино не понимает, о чем разговор. Как, ты сказал, ее зовут? Я оттуда, с другой стороны, не расслышал.

– Это потому, что ее имени я не называл, – сказал я. – Зовут ее Иолентой.

Произнося имя Иоленты, я взглянул на нее и, увидев ее в отсветах пламени, понял: нет, это больше не Иолента – от красоты, до глубины души поразившей Иону, в ее изможденном лице не осталось ни единой черты.

– И это все – от укуса летучей мыши? Если так, значит, в последнее время они здорово заматерели. Меня самого кусали пару раз, но…

Я сдвинул брови, и Хильдегрин поспешил добавить:

– О да, юный сьер, я вижу ее не впервые – как и тебя, и малютку Доркас. Ты же не думаешь, будто я отпустил вас с той, третьей девчонкой из Ботанических Садов одних, после твоих-то разговоров о предстоящем уходе на север и поединке с офицером Септентрионов? Я видел и ваш бой, и как ты снес этому малому голову – и, между прочим, помог изловить его, так как подумал, что он вправду мог явиться из Обители Абсолюта, – и стоял в задних рядах толпы, любовавшейся тобой на сцене в ту ночь. Я не терял тебя из виду до самой заварухи у ворот на следующий день, так что и ее видел тоже, хотя сейчас от нее, почитай, ничего не осталось, кроме волос, да и те, кажется, изменились.

– Рассказать им, мать? – спросила Меррин у кумеянки.

– Если сумеешь, дитя мое, – кивнула старуха.

– На нее были наложены чары, сообщавшие ей необычайную красоту. Теперь, из-за потери крови и от усталости, они быстро развеиваются. К утру останутся только следы.

Доркас невольно подалась назад.

– То есть как это? Магия?

– Магии не существует. Существуют лишь знания, более или менее сокровенные.

Хильдегрин смерил Иоленту долгим, задумчивым взглядом.

– Я и не знал, что внешность можно изменить до такой степени. Это может пригодиться, очень даже пригодиться… Твоя госпожа так может?

– Она может намного больше, если только захочет.

– Но как это было сделано? – прошептала Доркас.

– Ей в кровь ввели вытяжки из желез диких зверей, а вещества эти изменяют сложение тела. Отсюда и тонкая талия, и груди точно дыни, и все остальное. Возможно, с их помощью и укрепляли бедра. Чистка и целебные припарки освежили кожу лица. Зубы тоже почистили, а некоторые сточили на нет и заменили фальшивыми коронками – вон, погляди, одна из них выпала. Волосы покрасили и придали им густоты за счет вшитых в кожу головы нитей цветного шелка. Большую часть волос на теле, несомненно, вытравили, и это, по крайней мере, уже на всю жизнь. А самое главное, ее обещали сделать красавицей, зачаровав, погрузив в транс. Таким обещаниям люди верят крепче, чем дети малые, а ее вера вселила ту же веру и в вас.

– И теперь ей никто ничем не сумеет помочь? – спросила Доркас.

– Я не сумею, да и кумеянка за подобные дела не берется – ну разве что при великой нужде…

– Но в живых-то она останется?

– Да, как и сказала мать… хотя сама того не желает.

Хильдегрин шумно откашлялся и сплюнул за край крыши.

– Значит, с этим ясно. Мы сделали для нее все, что могли, и это все, что мы тут можем поделать, а потому давайте-ка займемся тем, ради чего собрались. Ты, кумеянка, права: хорошо, что эти трое на нас набрели. Я получил предназначенное мне сообщение, а они – такие же, как и я, друзья Владыки Зеленого Царства. Этот армигер может помочь мне уволочь с собой Апу-Пунчау, а поскольку в дороге двое моих товарищей были убиты, помощь его придется весьма кстати. Итак, что нам мешает заняться делом?

– Ничто, – негромко откликнулась кумеянка. – Звезда как раз в асценденте.

– Но если вам нужна от нас помощь, – заговорила Доркас, – думаю, нам следует знать, что вы задумали.

– Вернуть назад прошлое, – торжественно изрек Хильдегрин. – Вновь погрузиться в эпоху величия древней Урд. Прежде здесь, в том самом строении, на крыше которого мы сидим, жил некто, знавший кое-какие важные вещи. Его я и собираюсь привлечь на помощь. Это будет, если можно так выразиться, вершиной моей карьеры, и без того уже считающейся весьма впечатляющей в кругу знающих людей.

– То есть ты собираешься вскрыть гробницу? – уточнил я. – Но ведь даже альзабо наверняка не…

Ладонь кумеянки скользнула по лбу Иоленты.

– Можно назвать это и гробницей, но уж точно не его. Скорее здесь его дом.

– Видишь ли, – пояснил Хильдегрин, – я между делом, бывало, оказывал этой шатлене некоторые услуги. Не раз, так сказать, и не два. И вот наконец решил, что пришло время получить по счетам. Можешь не сомневаться, Хозяину Леса мой план известен, и вот мы у цели.

– Мне дали понять, что кумеянка служит Отцу Инире, – заметил я.