Тень и шелк

— Пусть их греют шлюхи.

С этими словами Касатонов со скукой взглянул на женщин. Они столпились у трапа, покуривая и болтая, как продавщицы в ожидании начала рабочего дня.

— Документы у всех в порядке? — спросил Касатонов у Кати.

— Да.

Пренебрежительно хмыкнув, Касатонов отвернулся от ярко разодетых шлюх.

— А то смотри, — предостерег он. — У канадцев могут найтись какие-нибудь, дурацкие законы насчет ввоза проституток.

— Один лос-анджелесский сутенер из «Коза Ностры» возит девок чартерными рейсами, — возразила Катя. — А эти все американки. Они имеют право въезжать в Канаду без визы.

— А как насчет припасов? Ты проверила камбуз? Все приготовлено?

— Разумеется, — зевнув, подтвердила Катя. — Я свое дело знаю, не волнуйся.

Касатонов не ответил. В глубине души он ощущал тревогу. Это чувство не покидало его с тех пор, как Чжень выехал за ворота склада.

— Успокойся, дорогой, — увещевала Катя своего партнера. — Нам предстоит всего лишь увеселительная прогулка.

Касатонов хмыкнул.

— Тони Ли и его люди позаботятся о том, чтобы подарок для Коямы благополучно прибыл в Викторию, — добавила Катя. — Не лучше ли нам как следует отдохнуть перед встречей с Коямой?

Но недоброе предчувствие не покидало Касатонова. Катя вздохнула. Она надеялась приятно провести плавание, развлекаясь соблазнительными и опасными играми со своим штатным убийцей.

— Посмотри, — предложила молодая женщина, показывая ему толстый свитер. — Я для тебя его купила. В нем ты будешь чувствовать себя как дома, в Эстонии.

Порыв ветра пролетел над солеными водами, растрепав светлые шелковистые волосы Касатонова и взметнув пышные пряди Катиных волос.

— Здешний воздух так холоден и чист, — произнесла Катя с глубоким вздохом. — Он заставляет меня жалеть о прошлом.

— Прошлое давно мертво.

Катя состроила гримаску, недовольная мрачностью Касатонова.

— Надень его, — мягко попросила она, протягивая свитер. — Он тебе пойдет.

Касатонов оттолкнул подарок.

— Мы зашли слишком далеко, чтобы свернуть с пути, — пробормотал он.

— Но кто может нам помешать? — спросила Катя. Касатонов ответил бы ей, если бы смог. Но им двигали только инстинкты хищника, который вдруг сам стал добычей. От дурного предчувствия у него покалывало все тело, словно от прикосновения грубой ткани.

— Канадцы следят только за тем, чтобы из США на территорию страны не провозили контрабандные сигареты, — убеждала его Катя. — Таких контрабандистов мы обходим стороной. Стало быть, шелк в безопасности.

Так и не дождавшись ответа, Катя приложила свитер к его широким плечам, а затем вытянула рукав вдоль мускулистой руки, проверяя длину.

Ее пальцы коснулись того места, где длинный рукав рубашки прикрывал тонкую повязку. Она вспомнила, какой страх и возбуждение испытала, увидев струящуюся по его коже кровь и зная, что эта ранка оставлена ее зубами.

Катя провела губами по рукаву, скрывающему ранку.

— Пожалуйста, милый, поедем со мной, — торопливо зашептала она. — Позволь мне искупить вину…

По-прежнему прикладывая свитер к торсу Ильи, Катя приблизилась и не без умысла задела его грудью.

Касатонов крепко схватил ее за плечи. Запах водки и женщины, исходящий от Кати, соблазнял его.

Но вместе с тем усиливал тревогу.

— Почему тебе не терпится именно сейчас? — спросил Касатонов. — Обычно ты бывала только рада отправить меня в бой. Или ты задумала что-то без моего ведома?

На лице Кати отразилось изумление, но не испуг.

— Как ты мог такое подумать! — воскликнула она.

— Тогда почему же ты удерживаешь меня? Или тебя что-то испугало?

Катя сильнее прижалась к Касатонову, но он не ослабил пальцы на ее плечах. Она отвернулась, желая спрятать почти детский страх в глазах.

— Да, — прошептала она, — я не хочу ждать одна вместе с этими чудовищами. Мне кажется, именно сейчас им нельзя доверять.

— Не только сейчас, — поправил Касатонов. — Они сожрали бы тебя живьем и даже не поперхнулись, не будь рядом русского волкодава.

Ужас, как режущий удар хлыстом, заставил Катю передернуться.

— Знаю, — тихо выговорила она. — Останься со мной, пожалуйста.

Касатонов со смехом отстранил ее, не обращая внимания на слабую попытку сопротивления.

— Наконец-то ты поняла, что без меня тебе не обойтись, — произнес он. — Вот и хорошо. Это придаст тебе покорности.

Он резко выпрямил руки, отталкивая Катю.

— Илья!

Касатонов ответил ей странной удрученной улыбкой.

— Об этом мы поговорим, когда шелк будет в безопасности, — заявил он. — Если, конечно, ты по-настоящему оценишь меня…

Катя застыла в ожидании.

Касатонов молча смотрел поверх студеной ряби вод залива Эллиота на зубчатые пики Харрикейн-Ридж.

— В чем дело? — не выдержала Катя. — Чего ты хочешь?

— Равноправного партнерства. Разве это много?

— Ты хочешь половину того, что я зарабатывала всю жизнь? — негромко переспросила Катя. — Половину того, за что меня насиловали и били?

— По-твоему, все, что у тебя есть, — только твоя заслуга? — злобно спросил Касатонов.

— Да!

— А по-моему, нет.

Смесь гнева, страха и водки переполнила ярость.