Тень императора

Пока я прямо тут, в уголке, рисовал их очаровательные мордочки, его высочество успел покинуть зал и смылся в неизвестном направлении. Меня это ужасно огорчило. Мало ли какие интересные вещи он там без меня делает? Поэтому, впихнув восторженно пискнувшим леди свежие наброски, я кинулся вдогонку, но, облазив половину дворца, сумел найти свою жертву лишь поздним вечером, когда наследник престола уже возвращался в покои и выглядел при этом крайне раздраженным.

Не знаю, кто уж его так разозлил, но при виде меня Карриан свирепо раздул ноздри и так зыркнул, что я предпочел юркнуть за ближайшую колонну. И носу оттуда не казал, пока за его высочеством не захлопнулась дверь. После этого настал период затишья, за время которого я попытался наладить контакт с очередной компанией телохранителей, но потерпел фиаско, потому что со мной они общаться категорически отказались.

Ну и ладно.

Гораздо печальнее было сознавать, что ни в этот день, ни на следующий, ни даже через день у меня не получилось незаметно пробраться в покои Карриана. И это притом что часть территории дворца я уже изучил. Кое-где даже развесил новые «камеры», но столкнулся с неожиданной проблемой: нужно было куда-то отводить от них «провода», а по мере того как коридоры наполнялись «фонариками», делать это становилось все сложнее. Безусловно, если их объединить в более крупный пучок, скажем, но одному на каждый сектор, то моя задача упростится. Но дворец был слишком велик. И «провода» от нескольких сотен или даже тысяч «камер» уже не удастся спрятать так просто. Не говоря о том, что вскоре мне понадобится отдельное помещение, где можно было бы создать единый наблюдательный центр.

В том числе и по этой причине я пока не занимался установкой «прослушек» — наличие большого количества упорядоченных нитей могло привлечь внимание магов. Вместо этого я продолжал настойчиво искать комнату под свои цели и заодно присматривал места, куда еще можно втиснуть «фонарики».

К несчастью, в течение дня, когда его высочество неустанно перемещался по дворцу с одной ему ведомой целью, в его комнатах то слуги убирались, то садовники под окнами подстригали кусты. Я трижды рискнул оставить наследника престола без присмотра именно ради того, чтобы втиснуть в его кабинет парочку «камер». И трижды обламывался по самым прозаическим причинам. Ночью же это сделать было еще сложнее, потому что, как я успел убедиться, его высочество обладал на редкость острым слухом и скверной привычкой просыпаться от каждого шороха. Так что, потратив две ночи на бесплодные попытки без шума влезть в его личный кабинет (а был еще и рабочий в той части дворца, где принц проводил часа по три-четыре каждый день), я решил дождаться более удобного момента. К примеру, когда Карриан куда-нибудь уедет. Или же когда император устроит прием, а его сын хотя бы на время прекратит болтаться у меня под ногами.

С личными охранниками принца из числа тех, кого я успел увидеть, тоже не все сложилось гладко. Верзила Арх общался со мной неохотно, держался отстраненно и слегка оттаял лишь к концу смены, когда я украл для него с кухни копченый окорок. Постоянный напарник Арха — Хорт, такой же двухметровый верзила, напрочь лишенный чувства юмора, вообще не сказал ни слова за всю смену, хотя я честно старался его расшевелить. Две дежурные не двойки, а почему-то тройки, к которым я тоже проявил недвусмысленный интерес, полностью меня проигнорировали. Двое из последней меня вообще послали. Поэтому на пятый день я даже порадовался, снова обнаружив в карауле Нерта и Зиля.

Для Нерта я даже подарок припас и пару дней носил его с собой, не будучи уверенным, сколько народу дежурит возле покоев наследного принца. Оказалось, что постоянно охраняют его высочество всего десять человек. Но, вероятно, таких, кому он верил безоговорочно.

Когда я протянул блондину сложенный вчетверо листок бумаги, Нерт сначала не понял, что именно ему предлагают. Но затем все же развернул рисунок и надолго замер.

Для него я на днях расстарался, поэтому на листке, как он и заказывал, бушевало море. Почти черное, грозное, с пенными бурунами на высоко вздымающихся волнах. А посреди этих волн упрямо покачивался корабль… вернее, не совсем корабль, а самая настоящая скандинавская ладья, потому что широкоплечий здоровяк с грубоватыми чертами лица почему-то ассоциировался у меня именно с ней. И я не поскупился, придавая его образу сходство с древними воинами. Поэтому с рисунка на нас смотрел не просто Нерт, а суровый викинг, фигура которого дышала силой и неукротимым стремлением к победе. Правдоподобия ради я пририсовал Нерту длинные волосы, которые нещадно трепал свирепый ветер. Добавил пару шрамов на лице. Обрядил его в кольчугу, а в руку вложил огромный топор. Вышло слегка фантазийно, согласен, но Нерт, как увидел, так и застыл, а в его глазах появилось такое выражение, что стало ясно: с образом я угадал целиком и полностью.

— Спасибо, Мар… — наконец со вздохом отлип здоровяк. — Не знаю, каким образом, но ты прямо в душу мне заглянул. Наизнанку ее вывернул.