Тень хранителя

– Вполне. Глупых вопросов про его благосостояние задавать не буду. Я так понимаю, что все его родственники занимают руководящие посты в армии и правительстве?

– Если ты хочешь выяснить уровень лояльности, то поверь, он достаточно высок. Ренаро Третий крепко держит империю в своем кулаке.

– Я слышал, что он не равнодушен к пышным девушкам?

Глэд на эту реплику позволил себе чуточку улыбнуться.

– Есть такая страсть, кстати, чем старше становится император, тем более молодых женщин он предпочитает. Что вы задумали? Учти, я буду категорически против любых действий, которые могут причинить ему вред.

– Не переживай. Пока Ренаро Третий жив, да продлит господь его годы, мы самые верные его сторонники. Он гарант стабильности, которая нас устраивает.

– Значит, пока жив? – Глэд замолчал, переваривая услышанное.

– Я все сказал. – Фотий допил вино и чуточку равнодушно произнес: – Ну что, до утра…

Утро выдалось ненастным. Лил совершенно невообразимо противный дождь – ледяной, с сильными порывами ветра, местами переходящий в мокрый снег. Но ни Глэда, ни тем более инока Фотия это не остановило от утреннего визита в школу. Правда, здесь оказалось весьма мало народу. Многие знатные отпрыски попросту не пришли на занятия, а кто явился – жались к единственной жаровне, от которой волнами исходило благостное тепло.

– Олег, – позвал Глэд своего подопечного. Тот мгновенно оторвался от важного занятия – регулировки уровня поддува воздуха в жаровню и тут же подошел к старшему наставнику.

– Мастер, святой отец. – Мальчик вежливо поклонился и замер, ожидая, что будет дальше.

– Это инок Фотий. Он хочет задать тебе пару вопросов. Постарайся ответить честно, как помнишь. – Глэд вдруг задумался, а что будет, если Фотию не понравятся ответы? Убьет мальчишку?

Но инок сумел удивить. Он вдруг резко и без подготовки кинул в ребенка яблоко. И только потом крикнул:

– Лови.

Мальчик ожидаемо пропустил такой снаряд, хоть и успел дернуть рукой в сторону плода.

– Прости. – Фотий изобразил легкую скорбь на лице и протянул мальчику почти плоский продолговатый предмет, завернутый в искусно разрисованную бумагу.

– Это шоколад? – Олег не выдержал и вцепился в драгоценную сладость.

– Помнишь? – участливо спросил инок на едином галактическом языке.

– Смутно. Только помню, что это очень вкусно. – Олег также ответил на привычном языке и настороженно посмотрел на взрослых.

– Бери, бери. – Фотий поворошил волосы ребенку и вновь спросил: – А тебе никакие странные воспоминания не снятся?

– Нет. – Как можно искренне ответил Олег. В его голове тут же забили тревожные колокола, вспомнилась ослепительно белая комната и голос, утверждавший, что никому нельзя доверять.

– Расскажи, что ты помнишь последнее из той своей жизни.

– Меня вели солдаты. На них были доспехи, но не такие, как здесь, и оружие было другим. Потом меня отвели в большую белую комнату. Там было много света. А потом я уже очнулся, когда меня отвели к тучному монаху, там в монастыре.

– Скажи, Олег, а у тебя нет такого чувства, что тобой кто-то управляет?

– Нет, – спокойно ответил Олег и добавил, словно почувствовав толику сомнений собеседника: – Я маму и папу хочу вспомнить. Мне их не хватает.

– Фотий! – забеспокоился Глэд. Ему тут только соплей и слез не хватало.

– Все, все. – Фотий, как волшебник, достал из рясы крохотный пакетик с соком и протянул Олегу. – Угощайся.

– Спасибо… – Мальчик схватил полученное богатство и поспешил спрятаться в свою каморку.

– Что скажешь? – Глэд хлопнул в ладоши, призывая воспитанников построиться перед началом занятий.

– Яблоко… мне показалось, что он мог вполне его поймать, но не стал этого делать. – Фотий опять перешел на империум, крепко пожал руку Глэду и, предвосхищая вопросы, добавил: – Я все понимаю. И это просто моя паранойя. Фактов никаких нет. Разве что язык, слишком он чисто говорит на империуме. Сколько он его изучает? Три месяца всего?

– Фотий, ты реально параноик. Акцент есть. Ты сам коверкаешь слова, не замечая этого. Да и потом это же ребенок, он впитывает все как губка.

На что штабс-гауптман Вальтер Эрнест Штайсерге лишь загадочно улыбнулся. Сквозь привычную маску инока Фотия нет-нет да и проглядывала фигура отчаянного боевого офицера, прошедшего через горнило первой галактической войны.

* * *

Едва входные стеклянные двери гостеприимно разъехались, как полуденный зной обдал Хэлвига волной обжигающего жара. Не помогла даже взметнувшаяся климатическая защита, встроенная в строгий деловой костюм бывшего посла. Невыносимый зной, обрушившийся на родной город, внес свои коррективы в график предстоящей встречи с премьер-министром.

Планетарная метеорологическая служба из года в год подавала запрос на мягкое корректирование климата. Но упертые фанатики из партии «Природа» с остервенением проваливали все инициативы по вмешательству в климатические процессы планеты, утверждая, что это нанесет непоправимый вред всему живому.