Тень короля

– Обвенчал! Добрый он, отец Мэлдуин. И понятие имеет… Сейчас вот первенца ждем, а как родится, крестить всенепременно у него же будем! Заранее уговорились.

– Ну надо же, – протянул Ивар, качая головой. – И вправду, сострадательный человек ваш преподобный… А что, Кирелл, к нему вот так любой прийти может?

– Ну да, – кивнул наемник. – А тебе зачем? Тоже жениться собрался, что ли?

Бойцы загоготали. Королевский советник улыбнулся и провел пальцами по гладкому ободу обручального кольца:

– Одного раза хватит… Все бы тебе зубоскалить, Кирелл. Просто послушал я вас и думаю – ведь к исповеди уж который год не ходил! А если завтра помирать?

– Не каркай. – Вернувшийся Морда присел на корточки и принялся разливать вино по чаркам. – Помоги-ка лучше.

– Давай, – кивнул Ивар. – А что Мэдок?..

– Не хочет, – коротко ответил наемник. – Еле-еле два слова из него выжал… Ну да пускай, я ж не без понятия. Лучше не трогать пока, сам отойдет через денек-другой.

– И то верно, – согласился Айзек. И принял из рук Ивара полную чарку. – Помянем, братцы. Хороший был парень Ласер…

Остальные молча кивнули.

Выпили, не чокаясь. И, переглянувшись, заткнули бочонок пробкой. Вино было отменное, но к его терпкой сладости примешивалась горечь утраты. Ласер был действительно славный парень.

Глава 14

Нэрис пошевелилась на жестком соломенном тюфяке и медленно открыла глаза. Вокруг было темно. Правда, на этот раз сухо, что уже само по себе не могло не радовать. «Где я?.. – подумала девушка, приподнимаясь на локте. И тут же, охнув, упала обратно – локоть пронзила острая боль. – Неужто перелом?.. Нет, кость вроде цела… Наверное, это я еще тогда, на корабле, во время шторма ударилась, когда падала». Она повернулась на бок, стараясь не задеть поврежденную руку, и вгляделась в темноту. Место было ей незнакомо: какая-то маленькая комнатушка без окон, с голыми каменными стенами и круглым потолком. Над тюфяком – небольшой деревянный крест, тут же возле постели – огарок свечи в глиняном подсвечнике. «Наверное, сквозняком задуло, – поняла Нэрис, осторожно садясь. – Так где же это я? Уже не в море точно. На твердой земле… А как я сюда попала? И где капитан Хант, где Чарли?»

Леди Мак-Лайон прищурилась и внимательным взглядом окинула свое пристанище. Глаза понемногу привыкли к темноте, поэтому дверь (точнее просто дверной проем, занавешенный плотным войлочным пологом) отыскалась быстро.

– Надеюсь, это не логово пиратов, – тихо пробормотала девушка, поднимаясь на ноги. Слушались они плохо, но, кажется, были целы и невредимы. Уже хорошо. Ведь, помнится, «Альбатрос» врезался в скалу? Да еще и со всего размаху! Тут и переломы за счастье, лишь бы живой остаться… «Хотя как я вообще выжила после такого – совершенно непонятно! – подумала она, неуверенно взявшись за край полога. – По всему было ясно – не жильцы мы… Ой! Что это на мне надето? Рубище какое-то колючее. А где мое платье? И кто его с меня снял?» – Одни вопросы, – с тяжелым вздохом констатировала она, протянув руку к пологу. – Ну что же, попытаемся найти на них ответы… Ай!

Полог отдернули с другой стороны. В глаза ударил яркий дневной свет.

– Очнулись? – улыбнулся возникший на пороге комнатки невысокий пожилой человек в длинном черном одеянии.

Нэрис, щурясь, кивнула. У нее отлегло от сердца – никакими пиратами тут и не пахло. «Монах? Ну точно – монах!.. Вон и крест на груди… И лицо такое благостное».

– Здравствуйте, святой отец, – с облегчением сказала она. – Наверное, это вас мне стоит поблагодарить за свое чудесное спасение?

– Благодарите Господа, дочь моя, – возвел очи горе монах. – Ибо это воистину чудо! Ваш корабль разлетелся в щепки у подножия Скеллига, и мы не смели надеяться, что кто-то выживет… Я брат Августин.

– А меня зовут Нэрис, – сказала она. – Нэрис Мак-Лайон. Брат Августин, вы сказали: Скеллиг?.. Скеллиг-Майкл?

– Он самый, – кивнул старец. – Как вы себя чувствуете, дочь моя? Ваша рука…

– О, ничего страшного! – снова улыбнулась Нэрис. – Кость цела, просто сильный ушиб и царапина. Если у вас найдется чистая тряпица и что-нибудь, чем можно обработать рану…

– Разумеется. Я как раз затем сюда и шел. Уж простите, что так запоздал, да только спутникам вашим куда как сильнее досталось – пришлось повозиться!..

– Спутникам? – распахнула глаза леди. – Они живы?!

– Слава богу, – кивнул он. – Живы оба. И один даже в сознании… Хотя, да простит меня Господь, лучше бы он пребывал в беспамятстве. Невозможный ругатель!.. Такого наслушались, пока плечо ему зашивали…

– Чарли, – сразу поняла она. И добавила, удивляясь сама себе: – Простите его, брат Августин, я уверена, он не со зла. Просто не умеет по-другому! Характер такой… наверное.

– Это я понял, – тяжело вздохнул монах. – Да и наживую зашивали ведь, от боли еще не так заругаешься. А приглушить ее у нас нечем. Спиртного не держим, а настойку подходящую братья с собой забрали…

Он запнулся на полуфразе и быстро добавил:

– Да что же это я тут жалуюсь?.. Вам ведь тоже несладко. Пойдемте, я перевяжу ваш локоть. Как бы зараза какая в рану не попала!