Тень луны

— А вот в Амстердаме — начал рассказывать Клим, который не раз был в Голландии еще со своими высокопоставленными родителями, — дело обстоит так: там каждое утро по городу автобус катит, и медперсонал раздает наркошам «кислоту», чтобы ломку снять. У них экстези и амфетамин даже не считается за наркотик. А коноплю и марихуану дети курят.

— Нет, правда? — удивился Валера. У него заблестели глаза.

— Ты мне ребенка не испорти разговорами, — заметил Игорь, видя, как Клима самого начинает трясти от зрелища переходящих из рук в руки пакетиков.

— Я просто рассуждаю о национальных особенностях. Америкосы, например, пластиковые люди, живут на силиконе и гормонах, буквально помешаны на них. А голландцы — синтетические. И еще у них главная проблема — почти поголовная зоофилия. Трахаются с собачками, зайчиками и прочей живностью. Местные гринписовцы вопят, а те выходят на демонстрации и на плакатах с юмором пишут: «Запомните, зеленые говнюшки, что я, чистопородный дог Макс, получаю удовольствие, когда трахаюсь со своей хозяйкой, и не лезьте со своим мудизмом в мою личную жизнь!» И вместо подписи — отпечаток собачей лапы. А как ты хочешь? Демократия. У всех свои права. В следующем году свою олимпиаду будут проводить никрофилы. У них уже и профсоюз создан. А в борделях мулатки придумали новое состязание: засовывают себе скользкий банан, тужатся и выстреливают им в лоб клиенту. Метров на пять летит, сам видел. Проигравший платит.

— Ладно, Клим, возьми себе пакетик, хочешь ведь, — произнес Игорь, чтобы остановить его болтовню. Тот не стал прикидываться, быстро побежал и вернулся с «дозой». Тут же, в машине, разложил на бумаге дорожку, свернул трубочку и разнюхал. Потом сосредоточенно откинулся, некоторое время молчал, ворочая челюстью.

— А ты знаешь, самая настоящая туфта, бадяжный, с сахарином — сказал наконец он. — Вот гномы цюрихские, гниды! Пять-десять гринов за такое дерьмо!

— Дай-ка попробовать, — Валера потянулся к трубочке, но получил от Игоря по рукам. Скомкав бумагу, он вышвырнул ее в окно.

— Теперь так, — жестко произнес Хмурый. — Если еще раз от тебя такое услышу или увижу — получишь уже не по рукам, а в зубы. А на третий раз уйдешь из бригады. Это касается и тебя, Клим. Особенно — тебя. Здесь была твоя последняя доза, понял?

— Ну! — кивнул тот.

Локтевым сгибом здоровой руки Игорь обхватил его за шею и сжал так, что Клим начал хрипеть. Глаза стали вылезать из орбит, губы хватали воздух, он упирался руками, но Хмурый держал крепко. Потом отпустил.

— Ты понял? — повторил он. — Иначе наши пути расходятся.

— Понял, — сказал Клим, массируя горло, опасливо косясь на него. — Все понял. Слово.

— Тогда поехали. К итальянцу.

Невозмутимо сидящий за рулем Серж включил зажигание.

…На следующий день машина мчалась к Мантре — городку горных отелей и замков, на границе с Италией и Францией, спокойному и приветливому курорту. Яркое солнце, свежий воздух, тишина, граничащая с идеальной белизной чистота, пальмы под окнами номера, шезлонги на балконах, мягкие халаты. Что еще нужно для нормального отдыха? Валера спал на заднем сиденье.

— Умаялся, — объяснил Клим. — То ли Света его уморила, то ли он — ее. Ну понятно: здесь ведь мужиков почти нет — одни голубые да онанисты. А тут такой бычок из России!

— Она скоро в Москву приедет, — пробормотал сквозь сон Валера. Контракт заканчивается, встретимся…

— Жди! — усмехнулся Клим. — Кто вкусил этой отравы — назад не возвращается…

А что он имел в виду под «отравой» — сладкую жизнь, наркотики, блага цивилизации или что-то другое, иные искушения, — осталось неясно. Ведь отравой может быть и постоянная влюбленность, и ленивая мечтательность, и унылое самосозерцание, все то, что пагубно входит у тебя в привычку, постоянно разрушая душевные скрепы, уводя от реальной жизни — в мир иллюзий. Те же «дозы», принимаемые тобой все больше и больше, пока одна из них не окажется смертельной.

Процедуры начинались и заканчивались по утрам, все остальное время было свободным. Друзья бродили по городку и окрестностям, выбирались на склоны гор, заходили в различные кафе и ресторанчики. Их было тут множество, с любой кухней, на выбор: от китайской до почти инопланетной, с космическим рационом. На дискотеки пускали по карточкам пансионата, как в славные советские времена в каком-нибудь Кисловодске. Там Игорь познакомился с одной танцовщицей-мулаткой, настолько темпераментной, что через несколько дней ему уже было не до процедур. Дополнительное «лечение» пошло впрок…

— Дикая кобылица и мертвого поднимет! — говорил Клим. Слово свое он держал: к наркотикам не притрагивался.

Промчались отведенные на пансионат две недели, дальнейший их путь лежал в Германию. Там жил партнер по совместному бизнесу, «шенгенская виза» позволяла путешествовать по всей Европе. Жаль, времени уже осталось мало. Звонили в Москву, но поговорить толком нельзя — все намеками. Мишель сказал по телефону, что «ждут сюрпризы». Догадывайся как можешь.