Тень минувшего полнолуния (СИ)

— Я помог разгрузиться и Луиджи уехал. Вдвоем было быстро. Так я хотел спросить, почему меня не взяла? Мы же вроде договаривались? А ты уехала с сыновьями старосты. Луиджи, кстати, молчал, пока мы разгружались и пришибленный был какой-то. Случилось что?

— Садись сбор пить. А потом поможешь мне мешки в погреб перетащить. Случилось? Да ничего не случилось. Разбойники какие-то по дороге были. Но в целом хорошо съездили.

Бредон плюхнулся на скамью и так и остался сидеть с открытым ртом.

— Что?

— Какие разбойники?

— Я не запомнила. Рваный или драный? Мужик такой большой с топором. У него носа не было. Я к ним не приглядывалась особо.

— Ты всю банду уничтожила? Одна?

— Нет. Ру помог. Я лучников не заметила, они вповалку в кустах лежали. Я думала, что это один, а они по двое там засели. Вот он их и… ну, в целом мы справились. А что?

— То есть ты съездила в город, побывала на ярмарке и на обратном пути уничтожила банду разбойников, что терроризировала земли Маркграфа уже второй год и все это без меня?

— Я еще поймала местного отравителя, чем заслужила благодарность половины города и начальника городской стражи. Но в целом да. Это все на сегодня. А что?

— Почему ты не взяла меня? Мы же друзья? А я все пропустил! — у Брендана был такой удрученный вид, что мне показалось, что он сейчас расплачется.

— Э… Понимаешь, это нужно было встречаться с Маркграфом. А мне не хотелось, — пояснила я.

— А почему? Мы с ним вдвоем с утра пришли. Думали, что ты нас ждешь. И для него и для меня было полной неожиданностью, что ты уехала. Почему?

— Брендан, я…

— Это из-за его жены? Ты как узнала о ней, так и пропала.

— Так. Хватит рассиживаться, вставай давай. И мешки с мукой нужно перетащить. Хватит тут прохлаждаться. Тебя в замке ждут.

— Подождут. Маркграф злой, как медведь, которого зимой разбудили. Он теперь опять в казарме ночует и всю ночь ругался, ходил и спать никому не давал, — и парень, взвалив на плечо мешок, потащил его в кладовку.

— В казарме? Опять? — с самым невинным видом переспросила я.

— Он как жена приезжает — в казарме спит. И злится жутко. Только вот она на два дня обычно прибывает. Аккурат, после первого снегопада, когда дорога чуть подмерзнет. И до снега уезжает. А тут почему-то сейчас приехала. Все шушукаются, понять ничего не могут. Не укрепленная крепость, а проходной двор у нас теперь.

— Тащи давай второй мешок, сплетник мелкий. А когда она уедет? — снова спросила я.

— Так вот все об этом спрашивают. Она же на два-три дня приезжает? А тут в середине осени? Почему? А ты не знаешь? — кряхтя спросил Брендан.

— А я то откуда? Я ее вообще вчера первый раз увидела и узнала о ее существовании. А они давно женаты?

— Лет десять уже.

— Десять? Это как? Ей же не больше двадцати?

— Нет. Ты чего то путаешь. Она ровесница Его милости. А ему тридцать будет этой зимой. У них договорной брак.

— Понятно. А давно они не живут вместе?

— Так они и не жили никогда. Ну, так в казарме болтают. Ой. Его сиятельство сюда идет. Мне влетит. И злой он. Он когда вот так губы сжимает, значит, бить кого-то будет. Все деревянные мечи на площадке обычно сломаны после такого настроения.

— У меня деревянных мечей нет. И ристалища тоже, — и я тоже приникла к окошку.

— Ну, значит, нас просто так прибьют. Без меча.

— Делать то что?

— А я знаю? Это ты у нас ведьма, что в одиночку порубила всю разбойничью банду Рваного. А кстати с ним самим ты что сделала?

— А я знаю? Без понятия кто там из них был этот рваный. А Маркграф часто такой злой бывает?

— Я почти десять лет живу в замке и таким злым видел его всего два раза. Умеешь же ты людей и оборотней расшевелить.

Дверь распахнулась с жутким треском. Так он мне ее сломать может. А кто потом чинить будет? И останется бедная ведьма холодная, голодная и без двери. Хм. Ну, вот точно не голодная и точно не холодная, но трагичное выражение лица это мне придать помогло. Вот только моя скорбная мордашка не произвела на разгневанного Маркграфа ни малейшего впечатления и прямо с порога он зло скомандовал.

— Брендан! В замок! Живо!

Брендан передвигался по дому исключительно боком и делая малюсенькие шажки. Это помогло. Маркграф на него и в самом деле больше внимания не обращал. Его злобный взгляд предназначался исключительно моей персоне. И чего кипятится как чайник на королевской кухне, что сбежал от главного повара?

Очень вредно вот так кричать в доме у ведьмы. Кровь приливает к… ну, в общем, приливает, и ведьма возбуждается и может натворить всякого Якова. Не знаю, кто уж такой Яков, но учительница так всегда объясняла неудачное ведьмино варево. Это мол Яков вмешался и все тут. Вот встречу, прибью этого Якова.

— Что ты творишь? Во имя всех праведников, зачем ты полезла на всю шайку в одиночку? У тебя где мозги были в этот момент?

— Мне хотелось повоевать. Поколотить кого-нибудь. А тут как раз разбойники так удачно подвернулись.

— Подвернулись? Я за ними два года гоняюсь, никак выманить не могу. А ты в первый же раз поехала по дороге в город и они тут как тут?

— Ну, мне везет. И в целом…