Тень от козырного туза

– Ну все, пришли. Аппарат в этой комнате. Сейчас все решим. Давайте знакомиться для начала. Я – Раиса Сергеевна, можно просто тетя Рая, как кличет меня Паша, – она грузно опустилась на стул и кивнула на другой. Рита осталась стоять. Раиса Сергеевна сосредоточенно набирала номер. – Нет, не берет… Рита, да присядьте вы, будем еще пробовать! Впрочем, неудивительно, если он заснул, столько нервов потратил на суд с бывшей женой. Вы же в курсе? – женщина продолжала нажимать кнопки на допотопном аппарате связи.

– Да, но так и не знаю, чем все закончилось. Поэтому и приехала, – поторопилась оправдаться Рита, присаживаясь.

– Девочку оставили матери. Вот такая несправедливость. Паше сейчас очень нужна поддержка, как бы не сорвался опять, – она вдруг пристально посмотрела на Риту.

Рита растерялась. Павел пьет? Или пил? Что означает это «сорвался»?

– Хотя после рождения Златочки такого не было. Ни разу! Даже когда отца хоронил, – спохватилась Раиса Сергеевна, видимо, заметив ее замешательство.

Рита поняла, что заблуждалась, считая, что знает о своем друге практически все. Возможно, то, что касалось его нынешней жизни, не было для нее тайной, но прошлого – родителей, детства, юности – они в разговорах не затрагивали. Павел никогда даже вскользь не упоминал, как жил до брака с Норой.

– Когда умер его отец? – спросила она.

– В девятнадцатом, в пандемию. Мать Павла, Анна, привезла вирус из Италии. Сама переболела легко. Но после нее заболела Софья Давидовна Эфрон, бабушка Норы, а последним – отец Павла Алексей. Ни Софья, ни Алеша не выжили, – рассказывала хозяйка квартиры, в очередной раз набирая цифры. – Не отвечает. Господи, только бы не запил! – вдруг оборвала она себя. – Пойдемте, Рита, нужно открыть дверь!

Ключи висели на ключнице, Рите бросился в глаза брелок – ярко-красный пластиковый овал с какой-то надписью. Точно такой же она видела и на связке Павла.

Раиса Сергеевна, торопливо переобувшись в туфли на низком каблуке, распахнула дверь.

– Пошли! Как бы скорую не пришлось вызывать. Ох, беда… Напивался Пашка, бывало, до бессознательного состояния. Алексей сыну вызывал медиков из части, капельницы ставили. Беда, беда… – повторяла она, поднимаясь по лестнице.

Раиса Сергеевна вошла в квартиру первой, на время загородив своей массивной фигурой обзор Рите.

– Ох ты боже мой! Я так и знала! Пашка, дурак ты эдакий, что ты творишь! – выругалась она и наклонилась. Тогда только Маргарита увидела лежавшего на спине Павла. Она сделала шаг и почувствовала, как тревожно забилось сердце – без сомнения, тот был мертв. Кровь на синей футболке заметила и Раиса Сергеевна. Она охнула и резво вскочила.

– Его убили? Или, может, еще жив, без сознания? – с надеждой прошептала она, глядя на тело.

Рита не ответила. Она смотрела на коврик, тот лежал неровно, одним углом на мужских тапочках.

– Раиса Сергеевна, отойдите, я проверю пульс, – приказала Рита, присаживаясь на корточки рядом с Павлом. Она приложила пальцы к сонной артерии – пульс не прощупывался. Но в этом действии не было необходимости: Рита уже заметила неподвижно замерший взгляд Павла, направленный в сторону.

– Ну, Рита, что?! Неотложку?

– Вызывайте полицию, Раиса Сергеевна, – встала в полный рост Рита. – Скорая ему ничем не поможет. Павел мертв.

* * *

Арбатов к Жирову в клинику добрался только в седьмом часу. Потолкавшись в холле среди больных и посетителей, он вышел на свежий воздух и позвонил начальнику на мобильный.

Удивительно, как действуют на здорового человека больничные стены: Денис выдержал гнетущий приглушенный гул голосов всего несколько минут. Холл был забит людьми. Рядом с ним стоял, держась за правый бок, молодой мужик и ноющим голосом жаловался обнимавшей его девушке, что не может спать, что еда в столовке – дрянь, а врачи – коновалы. Она только и повторяла, как заведенная, что главное – он жив, его спасли. Но тот продолжал гундосить. Капитан зло глянул на мужика, мол, радуйся, дурак, не стоял бы здесь сейчас. Тот ответил ему таким же злым взглядом. И Денису сразу захотелось уйти, что он и сделал.

– Привет, капитан, – на плечо ему опустилась тяжелая рука. Арбатов обернулся: Жиров выглядел уже не так бледно, как утром.

– Здравия желаю, Анатолий Юрьевич.

– Спасибо. Давай вон на ту скамейку под дубок, там обычно медсестрички покуривают. Представляешь, в отделении только одна девица не курит! Мрак…

– Время такое…

– Время всегда одинаковое, дури много в головах, легкий доступ к запретному плюс стадное чувство. Ладно, рассказывай. Как Дина убита?

– С особой жестокостью, Анатолий Юрьевич, – вздохнул Денис. – Сначала преступник ее толкнул, возможно, в пылу ссоры. Падая, она ударилась о край пианино, скорее всего, потеряла сознание. Эксперт считает, что толчок был резким, удар получился сильным. Но какое-то время Дина была жива. Позже преступник добил ее выстрелом в голову. Пистолет Макарова, наградной отца Дины генерала Тобеева.

– Где обнаружили?