Тень от козырного туза

А так романтично все начиналось – с поцелуя. И Рита ведь вчера чуть не влюбилась в Арбатова! А как иначе? Герой ее спас… И только поздно вечером, когда уже засыпала, вдруг дошло, что вся эта «любовь» не что иное, как страх одиночества. И с Павлом она была по той же причине. А еще раньше – вышла за Стрельцова, чтобы рядом был мужчина. «Прав был дед, когда говорил, что я птица домашняя, к вольной жизни не приспособленная. И обвинял бабушку, что воспитала меня клушей. Я совсем не похожа ни на Таньку, ни на Серегу. Они оба – амбициозные карьеристы. А я у родителей – белая ворона… нет – белесая курица!» – с досадой подумала Рита, вылезая-таки из-под теплого одеяла. В комнате было холодно: на ночь она оставила окно открытым.

Рита осмотрелась. Вспомнив, как накануне вечером удивилась обстановке в квартире капитана, она вновь испытала стыд: скрыть изумление не смогла, а Денис смутился. «Квартира бабушкина, она к родителям перебралась. А у меня руки не доходят сделать ремонт», – попытался оправдаться он. Рита просто кивнула, а сейчас подумала, что нужно было отреагировать как-то иначе: улыбнуться что ли и сказать, как здесь мило. Ну, несовременно, конечно, и как-то неподходяще для молодого мужчины. Но уютно. Кое-какие детали даже вызвали у Риты ностальгию: на этажерке – кружевная салфетка, свисающая из-под стопки книг, на кресле – плюшевая накидка с бахромой, цветастое блюдце под глиняным горшком с геранью. Очень похоже на спальню маминой мамы, такую, какая осталась в детских воспоминаниях.

Рита потянулась к подносу – рядом с чашкой лежала записка: «Был рано утром, ты крепко спала, не хотел будить. Завтрак в холодильнике. Жду в конторе в десять. Денис. P.S. Дверь просто захлопни».

«Сухо и по делу. Ничего личного, так сказать. Поспали, можно и поесть. Поели, можно и поработать», – вдруг обиделась Рита, в душе понимая, что рассчитывать на какие-то особенные чувства со стороны Арбатова было бы глупо. «Вчера он проявил слабость – просто пожалел бедняжку. Сегодня опомнился», – решила она.

Взгляд ее упал на сиденье кресла: там, аккуратно сложенная, лежала какая-то цветастая тряпка. Рита потянула ткань на себя – это был халат. Старушечий фланелевый халатик с пуговками и отложным воротничком. Мягкий, чистый, пахнущий чем-то сладковатым. «Какая забота, капитан! Кофе, халатик… Что следующее? Новая зубная щетка в ванной комнате?» – подумала Рита. Нелепость ситуации вызвала у нее нервный смешок.

Она закуталась в халат, уселась на диване, поджав под себя ноги, и сделала глоток остывшего кофе. «Как ты, Маргарита, дошла до жизни такой?» – задала она вопрос сама себе вслух с дедовыми интонациями в голосе. И покачала головой: «Не понимаю…»

К Арбатову в следственное управление идти не хотелось: она боялась встречи с ним. Рита пыталась придумать причину, чтобы ограничиться звонком. К тому же, Стрельцов ясно дал понять, чтобы утром ее в доме не было. «Сказал же – с вещами на выход. В хоромы к бабушке. Ладно. Но что я скажу ей? Черт, а что с лицом?» – всполошилась Рита, вспомнив, что вчера, когда умывалась на ночь, ей показалось, что под глазом расплывается синяк.

«Нужно было у Дениса мазь какую-нибудь поискать. Теперь наверняка фингал красуется. А у меня с собой даже тоналки нет, чтобы замазать!» – Рита вскочила с дивана и побежала в ванную комнату.

Да, действительность оказалась неприглядной. Из зеркала на нее испуганно смотрела растрепанная тетка с заметной синевой на скуле под левым глазом. Рита тут же вспомнила, что последний удар, после которого она упала, Стрельцов нанес кулаком.

* * *

Арбатов вернулся в кабинет с короткого совещания у начальства – Жиров рано утром сбежал из больницы. «Светка и дома может меня пилюлями пичкать, зачем койку в стационаре занимать? Обещал, что есть буду только то, что приготовит. Все, давай к делу», – отчитался он за свой побег. Денис доложил о том, что узнал, оперативники – о ночном наблюдении. Никто ни в квартиру Тобеевой-Скрипак, ни к Жировым проникнуть не пытался. Единственного постороннего парня, вошедшего в половине двенадцатого в подъезд, опознали жильцы: это оказался друг их дочери. Конечно, делать вывод, что преступник забрал из квартиры то, за чем приходил, было преждевременно. Поэтому наблюдение стоило продолжить.

Когда они с майором остались одни, Арбатов рассказал ему о Рите. Жиров отреагировал на удивление живо: а нет ли связи? Два преступления в один день, и оба трупа – довольно близкие Стрельцовой люди. «Оснований для объединения этих дел пока нет, Анатолий Юрьевич, но подумать стоит, – отметил Денис, кстати, вспомнив и о подозрениях Дюмина. – Только я ко всему присоединил бы еще одну персону – самого Стрельцова», – добавил он. «А что, вполне даже вариант, – согласился Жиров. – Говоришь, у него алиби на время убийства Дины. Проверяли?» – «Да, подтвердили секретарь и охранник. Но на время убийства Корсакова у него алиби нет. Из СИЗО его к тому времени отпустили. Я бы опросил на всякий. Мотив – ревность. Мог знать, что у Корсакова с его женой роман». – «Действуй», – согласился майор.