Тень от козырного туза

– Позвони завтра, – обернувшись к Денису, попросила она и стала набирать код замка.

* * *

Бумажку Рита на руки получила и только после этого окончательно поняла: теперь имя Стрельцова – товарищ Никто.

Он ей, Рите, никто, в бизнесе – никто, даже своему бывшему тестю, отцу первой жены, который открестился от него с брезгливостью, переговорив кое с кем – никто.

Как рассказал еще до ареста Стрельцова дед, выгодные кредиты для горе-бизнесмена давно уже закончились, остались долги и недострои. «Мне, Ритка, даже вмешиваться не пришлось: я только сидел и слушал, как Лепницкий и Страхов его топят. Я-то пришел Борису сказать, что, мол, не муж Стрельцов моей внучке более, как и его дочери Ростиславе, то есть балласт можно сбрасывать. А в кабинете уже банкир с замминистра обсуждают, кому оставшийся кусок земли в Ясном передать, чтобы твой бывший муженек поселок окончательно не загубил. И мне понравилась их идея: собираются на территории детский садик, школу, магазины построить. Даже церковь. Знаешь, что Страхов сказал: все равно скоро поселок к городу примкнет, так пусть сразу вся инфраструктура будет. Вот это я понимаю, забота о жителях! Сам бы туда переехал! Огородик бы засадил… помидорчиков кустики да зеленушку. А что, Элька, плохо что ли?» – мечтательно обратился он к жене.

Риту удивило, что бабуля хотя и кивнула, соглашаясь, но сдержанно. И посмотрела на мужа с сомнением.

Возвращалась Рита домой пешком, с каждым шагом вздыхая все свободнее. Так что в квартиру вошла, уже словно оставив ту часть жизни, что прошла рядом со Стрельцовым, за порогом.

– Хочу есть, бабуль! – отвлекла она бабушку от готовых вырваться у той вопросов о ее самочувствии.

– Мой руки, – с облегчением произнесла бабуля, удаляясь на кухню.

В гостиной ждал сюрприз: за столом, накрытым на четверых, молча доедал щи Денис. Он был в наушниках, телефон держал в левой руке, в правой – ложку. Стул деда пустовал, на бабушкином возлежала Клео, еще котенком подобранная на улице обычная серая кошка.

– О! Вернулась! Я так примерно и рассчитал, что к двум будешь дома. С освобождением! Когда пойдем подавать заявление? – выпалил он, улыбаясь.

– Дай побыть свободной женщиной, Арбатов! Торопишься! – искренне упрекнула Рита.

– Три дня тебе хватит? Ну, еще выходные в плюс, итого – пять. Вполне даже срок! Ты согласна? Иди ко мне, – встал он из-за стола и шагнул в ее сторону.

От Арбатова исходила такая уверенность, что она не откажется, что с радостью скажет «да», что Рита растерялась.

«Не готова я вот так стремительно… Это же теперь навсегда? То есть не репетиция какая-то, не прогон пьесы, а самый настоящий брак. С последствиями в виде общих детей, пусть даже одного. Репетиция была со Стрельцовым, и что? Приобрела опыт? Да какой там опыт, когда каждый сам по себе! Я проспала эти семь лет, едва ли осознавая, что происходит со мной. Хотела ли детей? Даже в мыслях не держала. Как и Артем, впрочем. Готовить научилась, дом вести, между прочим, с прекрасным садом и теплицей? Нет, кормила нас вкусно домработница, выращиванием фруктов и овощей занимался специально нанятый мужем человек. Я даже не знаю его фамилии, только имя… или это кличка такая – Мухтар? – «Иди сюда, Мухтар!» – издалека орал садовнику Стрельцов. И тот бежал на полусогнутых, бросив работу. Хотя был старше «барина» лет на двадцать. А тому оставалось либо погладить Мухтара, потрепать по холке, либо пнуть. Я всегда уходила в дом, чтобы не смотреть на отвратительную сцену, хотя догадывалась, что игра эта – для меня. Сама я никогда бы… Но и сказать мужу, что он ведет себя, как последняя скотина, не могла. И не потому, что боялась, просто было все равно. Прикрывалась фразой «не мое дело, сами разберутся» часто, слишком часто, чтобы тот стыд за мужа и за себя, который теплился, не превратился в итоге в огромный ком вины перед взрослым человеком – садовником Мухтаром. Я почти не общалась с домработницей Любой. Я никогда не чувствовала себя в особняке Стрельцова хозяйкой. Наверное, поэтому с легкостью, даже, можно сказать, с облегчением рассталась с домом. А теперь не могу с чистой совестью сказать Арбатову «да», потому что не умею быть женой», – невесело размышляла Рита. Когда она подняла глаза на Дениса, то встретила его насмешливый взгляд.

– Ты знаешь, Маргарита, я научился читать твои мысли! – торжественно и строго произнес он, беря ее за плечи.

– Врешь! – вырвалось у Риты с испугом.

– Что, струсила? Размышляешь, какой ты будешь хозяйкой никудышной: ни мужа вкусно накормить, ни убраться толком…

– Что подумают твои родители, Арбатов? Боюсь даже предположить, – усмехнулась Рита.