Тень твоего поцелуя

– О да. Да, пожалуйста! – встрепенулась Луиза и неуклюже сползла с лавки, чтобы последовать за ним к столу, за которым шла азартная игра. Несколько любопытных взглядов было брошено в их сторону, но Робин беззаботно мотнул головой, показывая, что она с ним, и своеобразное объяснение было молча принято. Луиза уселась рядом с ним и некоторое время наблюдала за игроками, отмечая, насколько высоки ставки. Робин не давал советов, даже не смотрел на нее, и до Луизы вдруг дошло, что мужчины считают ее его купленной на вечер шлюхой. Ночной бабочкой.

Смех так и рвался из горла девушки. Робин прав, эта маскировка куда лучше, чем мужское платье! И она сможет идеально изобразить потаскушку!

– Несколько пенни, милорд? – попросила она, капризно надув губы. – Я бы тоже попытала счастья.

– А я думал, у тебя есть деньги, – парировал он, прищурившись.

– О, милорд, позабавьте меня, а взамен…

Она многозначительно подмигнула. Робин, с трудом сохраняя бесстрастную мину, швырнул ей горсть медяков.

– Возьми, и посмотрим, что тебе удастся.

Луиза оперлась локтем о стол, взяла кости, тряхнула и небрежным жестом, удивившим даже ее своей естественностью, послала кубики по столу.

Два часа спустя она встала, покинув недовольных, угрюмо ворчавших партнеров, собрала горсть монет и сунула в кошель за корсажем.

– Похоже, я в выигрыше!

– Да, если не считать того, что деньги были моими.

– О, мне отдать вашу ставку?

Она снова полезла за корсаж, Робин поспешно покачал головой. Вырез ее платья, казалось, сполз ниже, возможно, потому, что промокшая ткань растянулась, но теперь груди сливочно-белыми холмами вздымались над кромкой.

– Буря улеглась, – заметил Робин. – Нам пора домой.

– Но мы сможем повторить прогулку? – настойчиво спросила она, кладя руку на его рукав. – Мне хотелось бы еще поиграть.

– Да, разумеется.

Он поспешно вывел ее во двор и велел подать лошадь.

Воздух стал чище и прохладнее, хотя небо все еще хмурилось. Когда они добрались до особняка Аштона и прорвались через мокрую ограду кустов на газон, в окнах было темно.

– Ваш опекун дома, – полуутвердительно заметил Робин.

– Должно быть, да. До его возвращения лампы не гасятся.

– Но как вы войдете?

Луиза снова полезла за корсаж и выудила маленький ключ.

– Сбоку есть дверка для слуг. Я закрыла ее, когда выходила, и взяла с собой ключ. Ею редко пользуются. Так что, думаю, никто не заметил. – Она пожала плечами, и Робин поспешно отвел глаза от ее искусительной наготы. – А если и заметили, то скоро забудут.

– Надеюсь.

Она подступила очень близко, так что до него донесся запах дождя и древесного дыма, которым пропахли ее волосы.

– Вы придете, когда Бернардина удалится на сиесту? Мы могли бы прогуляться, поговорить… мне столько нужно узнать. Вы успели бы мне поведать так много интересного… – Она улыбнулась и неосознанным жестом откинула волосы со лба. – Вы сказали, что весь ваш опыт в моем распоряжении, лорд Робин.

– А вы ужасная кокетка, донья Луиза, – выдавил Робин. – Но меня вам не удастся одурачить!

– Я и не пытаюсь, сэр! – рассмеялась она, целуя его в щеку. – Вы прилете… скажите, что придете.

– Если смогу, – пообещал он, отступая. – Но у меня есть обязанности при дворе.

Он старался говорить безапелляционно и властно, но ничего не получалось.

– О да, понимаю, – кивнула она. – Разумеется. У мужчин всегда важные дела. Но я всякий погожий денек буду гулять у реки в полдень, поскольку в отличие от вас мне особенно делать нечего. Впрочем, такова женская участь: ждать и наблюдать.

Заявление сопровождалось улыбкой, исполненной лукавства.

Робин на мгновение лишился дара речи, осознав, что сестры часто оказывали на него такое же воздействие. Луиза почтительно присела.

– Доброй ночи, лорд Робин. И большое спасибо за прекрасно проведенный вечер.

Она послала ему поцелуй и упорхнула. Обескураженный Робин остался на месте, поджидая, не подаст ли она знак, когда окажется в безопасности. И в самом деле, на втором этаже поднялось окно и мелькнул огонек свечи.

Робин покинул сад, исполненный решимости в следующий раз оставить последнее слово за собой. И снова вспомнил, как много раз клялся в этом же, когда речь шла об одной из сводных сестер. Может, поэтому его так тянуло к Луизе: из-за ее сходства с Пен и Пиппой.

Мысль показалась ему пугающей.

Глава 12

Бесконечная жара наконец спала. Пиппа встала на колени на широком подоконнике и глубоко вдохнула напоенный влагой воздух. Трава на газоне снова стала изумрудно-зеленой, цветы подняли иссушенные зноем головки, а листья на деревьях засверкали чистотой.

На террасе под ее окном прогуливались придворные, как всегда, занятые последними сплетнями. Очень немногие осмелились выйти на усеянные лужами дорожки или промокшие газоны.

Пиппа все еще была в ночной рубашке, хотя время близилось к полудню. Она спала долго и проснулась, чувствуя легкую дурноту. К тому же она совсем не отдохнула, как будто ночь провела, не сомкнув глаз. Странная неловкость, предчувствие беды одолевали ее. Ей снился сон, но сейчас она не могла припомнить, о чем именно, и все же знала, что в нем крылся источник ее тревог.