Тень убийцы

— Убийство полицейских — плохое лекарство, — сказал Аарон и посмотрел на двоюродного брата. — Если мы хотим добраться до Клея, то должны сделать это как можно скорее. Пора начинать обдумывать варианты с отелем или атаки на улице.

Сэм покачал головой.

— У нас хороший план. Не ставь его под сомнение. У Клея целый взвод телохранителей с автоматами. На улице они прикончат нас, а Клей станет героем. Он поедет к Дрейку один. И совсем не будет похож на героя.

— Сегодня ночью, — сказал Лео. — Я уверен.

Тень Любви прятался в заброшенном доме в шести кварталах от Петли. Здание — когда-то в нем располагался небольшой отель — сначала превратилось в ночлежку, а потом и вовсе осталось без хозяев из-за полного отсутствия ухода и огромных крыс. «Норвежские крысы! Проклятые скандинавы полностью захватили власть в этом штате», — подумал индеец.

Тут жили еще несколько человек, но Тень Любви никогда их не видел. Шаркающие фигуры переходили из одной комнаты в другую или бочком поднимались по лестнице. Чтобы занять комнату, следовало закрыть за собой дверь, а потом заблокировать ее длинной доской, которую можно было взять на первом этаже. Один конец доски упирался в дверь, а другой — в противоположную стену. Конечно, полных гарантий это не давало, но позволяло защититься от большинства непрошеных гостей.

В здании был внутренний дворик с застекленной крышей. Когда обитателям дома требовалось опорожнить кишечник — а это случалось редко, в основном здесь жили алкоголики, — они попросту свешивались над перилами портика. Поэтому верхние комнаты были относительно чистыми. На нижних этажах никто не задерживался надолго.

Когда Тень Любви перебрался сюда, он принес с собой тяжелое пальто, надувной матрас, дешевый приемник с наушниками и пистолет. Еды он взял немного: коробку с крекерами, печенье, банку с плавленым сыром и упаковку пепси.

Выстрелив, Тень Любви сбежал вниз по лестнице, быстрым шагом пересек вестибюль отеля, а потом поспешил к «вольво». Он ехал, пока не убедился, что его никто не преследует, и бросил украденную машину. Тень Любви зашел в магазин, купил еды и направился в свое убежище.

В течение первых двух часов по радио ничего не передавали. Затем в выпуске новостей сообщили, что в детектива Лилиан Ротенберг стреляли. Она ранена. Что ж, на большее он и не рассчитывал. Быть может, он ее достал…

Через полчаса сообщили, что она на операционном столе. И еще через два часа передали: врачи сказали, что она будет жить.

Тень Любви выругался и закутался в пальто. Ночи становились холодными, и он задрожал, несмотря на толстую ткань.

Стерва все еще жива.

Глава 27

Весь следующий день Дэвенпорт работал со своими осведомителями, а в больницу звонил по телефону. Утром Лили пришла в себя и поговорила с Дэвидом, который сидел у ее постели, а позднее ее навестил Слоун. Она почти ничего не сумела добавить к тому, что они уже и так знали.

«Тень Любви», — сказала Лили.

Она не видела лица, но все сходилось. Среднего роста, худощавый, смуглый. Ел сосиски.

Потом она почти сразу же заснула.

В девять Лукас позвонил своей знакомой, работавшей в отделении интенсивной терапии. Он разговаривал с ней каждый час.

— Муж только что ушел, сказал, что ему нужно поспать, — сказала она.

— А Лили пришла в себя?

— Она засыпает и просыпается…

— Я сейчас заеду, — сказал Дэвенпорт.

Лили лежала, завернутая в простыни и одеяла, изголовье ее кровати было приподнято. Лицо стало бледным, как лист бумаги. Из носа торчала трубка кислородного шланга. В руке, возле локтя, виднелась иголка капельницы.

Медсестра, с которой дружил Лукас, сказала:

— Она недавно проснулась, и я сказала ей, что ты придешь, поэтому она тебя ждет. Не задерживайся надолго и постарайся ее не волновать.

Дэвенпорт кивнул и на цыпочках подошел к кровати.

— Лили?

Через несколько мгновений она повернула голову, словно не сразу услышала его голос. Ее широко раскрывшиеся глаза были ясными и спокойными.

— Воды, — хрипло попросила она.

На тумбочке стояла бутылка с водой и пластиковой соломинкой. Он поднес ее к губам женщины, и она сделала несколько глотков.

— От дыхательных трубок у меня пересыхает горло.

— Ты себя плохо чувствуешь?

— Боли почти нет… Но у меня такое ощущение, что я… серьезно заболела. Тяжелый грипп.

— Ты выглядишь неплохо, — солгал Лукас.

Если не считать глаз, она выглядела ужасно.

— Не надо мне врать, Дэвенпорт, — с трудом улыбнулась Лили. — Я знаю, как я выгляжу. Впрочем, диета мне не помешает.

— Господи, это все… я в шоке.

Он не знал, что еще сказать.

— Спасибо за розу.

— Что?

— Роза… — Она осторожно повернула голову, словно пыталась ослабить напряжение в шее. — Очень… романтично.

Лейтенант не понял, о чем она говорит, но Лили продолжала:

— Я пережила первые пятнадцать минут… с Дэвидом. Мне было так больно, что я не думала о тебе или о чем-то еще. Просто была счастлива, что я еще здесь. И мы с ним разговаривали, а когда я подумала о тебе, пятнадцать минут прошли… и все было в порядке.

— Боже, Лили, я чувствую себя ужасно.