Тень убийцы

— На прошлой неделе я видел твою маму, — сказал Блуберд. — Недалеко от резервации.

— И как она?

— Хорошо. Ловила рыбу. Минтай.

Истерические вопли Сэйлс стали громче, когда кто-то открыл дверь в Индейский центр.

— Классно, что у мамы все в порядке, — сказал парень.

— Ладно, думаю, мне пора, — проговорил Тони, отходя.

— Давай, дружище, — ответил Желтая Рука. — Еще увидимся.

Блуберд шел не спеша, размышляя совсем о других вещах. Как ее звали? Это случилось так давно. Анна? Она была симпатичной женщиной, большегрудой, с теплыми карими глазами. Ему казалось, что он ей нравился, хотя оба были женаты, и ничего такого между ними не произошло; ничего, кроме мимолетного влечения, возникшего на территории индейского поселения в Миннеаполисе.

Муж Анны, чиппева из Нетт-Лейка, сидел в тюрьме округа Хэннепин. Однажды поздно ночью, как следует набравшись, он увидел автомат по продаже кока-колы, который переливался красно-белым сиянием внутри заправочной станции. Он швырнул в окно кусок бетона, залез внутрь и тем же обломком разбил автомат. Кто-то рассказал Блуберду, что на пол высыпалось около тысячи четвертаков. Муж Анны терпеливо их собирал, когда приехала полиция. Перед этим его досрочно освободили из тюрьмы, и он получил шесть месяцев сверх того, что ему оставалось досидеть в первый раз.

У Анны и ее мужа никогда не было денег. Он пропивал большую часть, и она, скорее всего, ему в этом помогала. Еды вечно не хватало. Одежды тоже. Зато у них был сын двенадцати лет, приземистый, крепкий, погруженный в себя ребенок, который все вечера напролет смотрел телевизор. Однажды в субботу днем, через несколько недель после того, как посадили его отца, мальчик отправился на мост Лейк-стрит и спрыгнул в Миссисипи. Многие видели, как он это сделал, и копы выловили его из реки через пятнадцать минут. Мертвого.

Блуберд услышал об этом и пошел к реке. Там он встретил Анну, которая обнимала тело сына. Она подняла голову и посмотрела на него глазами, наполненными болью и…

Чем?

Это все часть того, что ты индеец, считал Тони. Смерть. Они делали это лучше, чем белые. По крайней мере, чаще.

Когда Блуберд выходил из комнаты после того, как он перерезал горло Бентону, он посмотрел на его лицо, и оно показалось ему знакомым. Напомнило какого-то известного человека. Теперь же, когда он шагал по тротуару, оставив позади Желтую Руку, перед его мысленным взором всплыло лицо инспектора.

«Гитлер, — подумал он. — Джон Ли Бентон был как две капли воды похож на молодого Адольфа Гитлера».

Молодого мертвого Адольфа Гитлера.

Глава 02

Лукас Дэвенпорт сидел, откинувшись на обитом штофом диване, в задней части букинистического магазинчика и ел сэндвич с ростбифом. На коленях у него лежал потрепанный экземпляр биографии Хьюи Лонга, [1]написанной Т. Гарри Уилльямсом.

Уилльямс все правильно описал, размышлял Лукас. Человек в белом костюме мечется среди последователей Морского Царя, которые собрались перед офисом губернатора. Выстрел. Попадание, крики, суматоха. Копы, превратившиеся в берсерков.

«Роден и Коулман открыли огонь практически одновременно, но пуля Коулмана, скорее всего, попала в него первой, — пишет Т. Гарри. — Несколько других охранников достали оружие и принялись стрелять. Мужчина упал лицом вниз около стены коридора, из которого вышел. Он лежал, положив голову на руку, и не шевелился. Очевидно, он был уже мертв. Но это не удовлетворило некоторых из охранников. Обезумевшие от ярости и горя, они стояли над телом и выпускали в него пулю за пулей, пока барабаны не опустели. Позднее было зафиксировано тридцать попаданий в спину, двадцать девять в грудь (по большей части входные и выходные отверстия совпадали) и две пули в голове. Лицо было наполовину разворочено, а белый костюм превратился в лохмотья и пропитался кровью».

Убийство никогда не бывает аккуратным, в отличие от того, что показывают по телевизору. И не важно, какие ужасные картины возникают на экране, в жизни всегда хуже. В реальности остается пустая оболочка, лишившаяся души, безжизненная плоть, глаза, похожие на шарикоподшипники. И этим приходится заниматься. Кто-то должен забрать тело, кто-то — смыть кровь. А кто-то поймать убийцу.

Дэвенпорт потер бровь, перечеркнутую старым шрамом, следствием несчастного случая на рыбалке. Грузило сорвалось с лески и угодило ему в лицо. Шрам его не портил, а знакомые женщины говорили, что с ним Лукас выглядит добрее. Этот след даже шел ему, но его улыбка пугала.

Он снова почесал бровь и вернулся к книге. Он был не очень похож на заядлого читателя, который проводит все дни на диване и щурится в тусклом свете ламп. Его окружала аура улицы. Руки, покрытые густыми темными волосами, казались слишком крупными и неуклюжими на фоне книжки в мягкой обложке. У него был сломан нос, и не один раз, могучая шея твердо сидела на крепких плечах. Черные волосы слегка припорошила седина.

Мужчина перевернул страницу одной рукой, а другую засунул под пиджак и поправил кобуру.

«— Морской Царь, что случилось?

— Джимми, мой мальчик, меня застрелили, — застонал Хьюи…»