Теневые блики

В итоге Кад споткнулась и, падая, увлекла меня за собой. Мы с визгом перелетели через низкий бортик фонтана, вызвав бурю аплодисментов и настоящее народное ликование. Морской воды нахлебались по самое не горюй! Зачет был сдан. Штраф за нарушение порядка – выплачен, причем на месте, с помощью туристических монеток («чтоб вернуться!»), которые набились нам в сапоги во время нежданного купания.

Сейчас на Морской площади, помимо фонтана, располагается еще одна достопримечательность – чайная телега госпожи Пионии. Почтенной госпожи Пионии – лучшей лавочницы в столице.

Когда я подошла, улыбчивая старушка привычно затараторила без пауз и смены интонации:

– Ой, дорогуша, а я уж решила, ты забыла о старой Пионии, милая, попробуй липовый сбор, я только-только сварила! – При разговоре у нее смешно подпрыгивали тугие завитушки волос, оттененные фиолетовыми чернилами.

Я сразу заулыбалась. Почти против воли.

– С удовольствием, Пиония!

Потом я послушно взяла берестяной стаканчик и потрепала по носу вечно спящего ослика. Животинка всхрапнула, и телега вздрогнула, да так, что все-все колокольчики и чайнички на ней дружно звякнули, а охапки живых цветов (преимущественно пионов, конечно же) благосклонно закивали махровыми головами.

– Как дела твои, голубушка? Совсем исхудала! – Пиония всплеснула руками, и круглые очки чуть не съехали с ее носа-пуговки.

Я присела на огромное серебристое колесо телеги.

– Все хорошо. Представляете, я теперь Ловчей работаю, – неожиданно похвалилась я, хотя еще минут пять назад проклинала свое назначение и все Иноземное ведомство заодно.

– Вот это здорово! Вот это я понимаю! Давно тебе пора было на работу выйти. Грустила ты дома, Тинави. – Старушка улыбнулась. – Теперь не будешь грустить, а? Ты же такая умная девочка, а все эти месяцы свой ум против себя направляла – тут укоришь, там уколешь. Нельзя так с собой. Себя любить надо. – Она погрозила мне пальцем и тотчас отвлеклась на другого покупателя.

Приняв заказ, старушка ловко сняла верхний стаканчик с высокой, дугой гнущейся берестяной башенки. Потом поцокала языком, выбирая для клиента самый лучший, именно ему подходящий чай. Ароматные котелки булькали наперебой, привлекая ее внимание: меня, меня возьми!

Я же, прихлебывая липовый сбор, разглядывала охранные амулеты причудливых форм и размеров, свисающие с оглобли.

Несмотря на свою живописность, два года назад, когда Пиония приехала в Шолох, амулеты стали камнем преткновения в ее отношениях с Лесным ведомством.

Возмущение Смотрящих можно было понять: тогда только-только отгремел бунт Ходящих, и власти буквально на ушах стояли, видя опасность в любых магических предметах. Пиония утверждала, что амулеты безобидны, но так ли это? Можно было узнать только после принудительной проверки. Но портить таким образом отношения с лавочницей никому не хотелось по той простой причине, что Пиония, мать архиепископа Саусберийского, уже в день своего приезда была представлена королю. Дипломатия, что поделаешь!

Впрочем, Пиония быстро сжалобилась над чиновниками, зеленеющими каждый раз, как проходят мимо, и приобрела лицензию на колдовство для иноземцев. Пусть и не колдует.

Другой вопрос, зачем столь важной даме вообще понадобилось открывать у нас передвижную лавку.

Спросив ее об этом на заре нашего знакомства, я получила ответ:

– Деточка, если ты всю жизнь живешь как строгая мамочка талантливого богослова, то однажды все-таки захочешь сбежать на край земли к еретикам под крылышко. И делать там, что вздумается! Даже если роль сумасшедшего приключения в твоем случае играет возможность наливать людям чай за деньги. К тому же я надеюсь приобщиться тут к вашему замечательному долголетию. Глядя на мои седины, ты могла бы сказать, что я опоздала, и была бы не права – Пиония де Винтервилль еще ого-го!

В общем, чудесная дама по всем параметрам.

Обслужив клиента, старушка отерла руки о кружевной передник и села на колесо рядом со мной.

– А я знаю одного славного мальчика из Ловчих. Может, и ты его знаешь, деточка.

– Как его зовут?

– Запамятовала, – она покачала головой. – Но он может посоперничать с моей телегой по количеству амулетов и оберегов. Идет по улице – аж звенит от магии.

Я поразилась совпадению:

– Вы про Полынь?

– А, точно, Полынь. А то я все перебираю: Крыжовник, Крапива, что там было? Хороший мальчик. Очень сильный. Я у вас таких сильных больше не встречала.

– В каком смысле сильный? – Я представила куратора с его тонкими руками и острыми чертами лица.

Хотя… Магический фон вокруг него действительно мощный.

– Сильный – значит сильный. Разотрет в песок – не заметит. Но и хорошее для таких сделать – раз плюнуть. Бывают люди, у которых искры горят ярче, чем у других. Вот только светит эта искра или обжигает? И нравится ли королю, что среди нас есть такая искра?

Я заглянула старушке в глаза. Что это? Еще какая-то манипуляция? Полынь ее подговорил на подобные речи, чтобы я почувствовала к нему былое расположение и внезапно зауважала? И при чем здесь вообще король?

– Пиония? Вы не могли бы рассказать мне об этом подробнее?