Теневые блики

При моем появлении крусты, недовольно шипя и поскрипывая, разбежались, оленята попрятались за поваленным бревном. Смелые птицы остались на местах. Марах радостно к ним присоединился, тяжело взлетев с моего плеча. Я с облегчением покрутила шеей туда-сюда: кто бы раньше сказал, ни за что не подумала бы, что таскать филина на плече — такое физически изматывающее занятие…

— Дахху не видит ничего, кроме «Доронаха», — возразил Карл.

— Ну, мне он сейчас показался вполне нормальным, — я не согласилась. — Не знаешь, на какую такую процедуру в Лазарете он записался?

— Он не говорил мне, — Карл поднялся с бревна, и предложил мне прогуляться прочь с участка, в глубину леса.

— Я думала, может, ты прочитал его мысли, — невинно предположила я. Мальчик отрицательно покачал головой:

— Я очень уважаю господина Дахху и не хочу лезть к нему в голову без крайней необходимости.

— Тоже верно, — вздохнула я. — Ладно. Ты наверняка догадываешься, с какой целью я к тебе пришла.

— Конечно, — серьезно кивнул Карл. — Поэтому мы и уходим подальше. Моя магия не терпит чужих глаз.

Он ловко перескакивал с кочки на кочку, между которым до сих пор блестели лужи не успевшей уйти после дождя воды. Длинный серый плащ мальчика испачкался грязью по подолу, треугольный капюшок полностью скрывал лицо. Когда полы плаща подлетали при прыжках, был виден красный комбинезончик под ним. Карл смешно размахивал руками для того, чтобы удержать равновесие на скользких кочках, и я, бредя вслед за ним прямо по лужам (мокрее не стану), в который раз подумала: боги-хранители, меня учит магии ребенок с амнезией.

Ну что за бред.

***

Тренировка вышла короткой, так как мы были ограничены во времени, но весьма эмоциональной.

Учитель из Карла был так себе, прямо скажем. Кажется, ни я, ни он не представляли себе весь объем его пугающих возможностей, но при этом подросток не умел объяснять что-либо внятно. Мы еще раз обсудили тему «ручейка и моря», я снова успешно погрузилась в некий медитативный транс, позволяющий открыться навстречу унни и почувствовать ее благорасположение, но дальше дело не шло…

— Сделай сейчас точь-в-точь как я, и у тебя получится, — заверил меня Карл, в сотый раз проделывая одну и ту же штуку: он вставал очень прямо, скрестив ступни, вытягивал руки вдоль корпуса, а потом резким, мощным движением вскидывал их вверх вместе с головой.

Сразу же в воздух взлетали предметы вокруг него — шишки, камешки и выложенные из карманов моей летяги прибамбасы. Карл опускал руки — вещи падали.

— Ты издеваешься, да? — процедила сквозь зубы я. — Это элементарное движение. Я скопировала его уже двести раз. Фишка в чем-то другом. Может, ты что-то мысленно говоришь или там язык в трубочку сворачиваешь, а мне не видно?

Мальчик раздраженно замотал головой:

— Нет, ничего больше нет. Просто сосредоточение на унни и этот жест. Попробуй. Это самое простое, что я могу придумать. Не отвлекайся.

Я ворчала, бурчала, ругалась и пробовала снова. Даже ветер не поднимался. Птицы и оленята, вечная свита Карла, сидели по бокам выбранной нами лесной полянки и с любопытством глядели на мои потуги.

— Не получается, — полчаса спустя резюмировала я. В моем голосе сквозило отчаянье. Нам пора было возвращаться. Да и в Смаховом лесу уже совсем стемнело, и я думала, как бы нам собрать все разложенные для тренировки вещицы, ничего не забыв в высокой сорной траве. Может, Карл заставит их левитировать, а я, как бесталанный королевский паж, буду подцеплять прямо в воздухе? Так точно ничего не потеряется. Удобно.

— Ладно, — мальчик почесал нос, посмотрел вдаль, что-то для себя прикидывая, и признал. — Есть еще один способ. Я думал, что ты справишься и так, но… Видимо, ты сама не до конца в себя веришь и, к тому же, не умеешь сосредотачиваться. Поэтому унни остерегается тебя и не пускает.

— О нет, — запаниковала я. — Только не говори мне, что мы сейчас вернемся к классической магии, и я должна буду сражаться с энергией силой воли! Это заведомо дохлый номер!

— Нет-нет, — успокоил меня Карл. — Ваша «классическая магия» ущербна и жестока по отношению к мирозданию. Я не буду учить тебя ей. Принуждение никогда не приводит ни к чему хорошему — это одна из тех вещей, которые я помню очень хорошо, — вздохнул он.

На секундочку лицо мальчика будто бы поплыло, размываясь, как акварель на мокрой бумаге. Я охнула. Карл дернулся, и все вернулось на свои места.

— Я исчезаю, да? — он с беспокойством схватился за нос.

— Надеюсь, что нет, — протянула я испуганно. — Если ты пропадешь, так ничему меня и не научив, мне придется искать тебя неведомо где, чтобы отомстить за свои разбитые надежды. Неловко получится, — бессмысленные угрозы всегда помогали мне справиться со страхом.

Карл улыбнулся и подошел поближе:

— Итак, другой способ, — предупредил он, дотянулся руками до моих висков и сильно сжал.

Меня поглотила тьма.