Тени

…запнулась за корень и полетела вниз. Со своим большим животом и рассеянностью, она пыталась извернуться и поймать себя, выбросив руку вперед, чтобы не удариться о землю. Объятая смертельным страхом за безопасность ребенка, она неуклюже приземлилась на руки и ноги, бедро приняло главный удар на себя, руку придавило.

Ее мгновенно охватила агония, она задохнулась от внезапной волны тошноты.

Она не двигалась и только стонала:

— Хорошо, хорошо… с тобой все хорошо…

Ей на самом деле нужно выбраться отсюда, сейчас.

С усилием поднявшись на ноги, она, покачиваясь, добралась до машины, прижимая руку к телу. Когда было нужно открыть дверь, она прислонила раненую руку к заднему стеклу, чтобы освободить другую, и села за руль. Ей пришлось перевести дыхание.

Она чуть не потеряла сознание, просто заведя автомобиль и развернувшись, но в конечном итоге ей удалось вырулить на дорожку и выбраться на главную дорогу.

Именно тогда она осознала, что без указаний Кора не знала, как вернуться домой.

Слезы раздражения наполнили ее глаза, и она позавидовала возможности Кора ударить по чему-нибудь. Если бы она могла, то так бы и сделала.

Но она уже сломала руку.

Разбитые костяшки ей ни к чему.

Глава 20

айЭм четко следовал указаниям с’Экса, выждав добрых полтора часа, прежде чем дематериализоваться из квартиры в Коммодоре на окраину Территории с’Хисбэ. Приняв форму в лесу, он прошел примерно триста ярдов к реке, которая огибала гранитную скалу, по форме напоминавшую голову человеческого президента — Линкольна.

Он нашел одежду там, где указал ему палач, засунутой под подбородок импровизированного лица. Сбросив свои шмотки и облачившись в традиционные одежды неженатого слуги из низших сословий, он с удивлением ощутил абсолютную уязвимость под свободным серым балахоном.

Конечно, он сохранил свой кинжал и пистолет: он был вынужден положиться на с’Экса в этой ситуации, но не станет доверять ублюдку больше положенного.

Территория располагалась севернее Колдвелла, на промежуточных землях между вершинами парка «Адирондак» и равнинами вокруг Платтсбурга. Замаскированная под поселение artists, территория в две тысячи квадратных акров была огорожена внушительной бетонной стеной, высокой и крепкой, как дуб. Небольшие поселения людей вокруг земель давно привыкли к присутствию «творческих личностей», казалось, они находили ненормальное удовольствие в том, чтобы защищать святость места и «творчества», рождавшегося в его чертогах.

На руку с’Хисбе.

И, конечно же, ирония заключалась в том, что в каких-то двадцати футах на север, на другой стороне горы? Обосновались симпаты.

Их соседство имело смысл. Ни один из видов не спешил брататься с другими… пожиратели грехов уважали людей или вампиров не больше Теней, поэтому, чем основательней изоляция, тем лучше. Следовательно, между двумя нациями никогда не было дипломатических связей и посольств. Они жили обособленно, как два пассажира, сидевших на автобусной остановке, желая одного — чтобы их не трогали.

В голове не укладывалось, что он возвращается.

Оставив свою одежду в тайнике, он двинулся вперед. Кожаные ремни на ногах скорее напоминали перчатки, чем обувь, и, идя по голой земле, он чувствовал каждую упавшую ветку, каждый камень, неровность почвы. Тишина была преимуществом: не считая периодического треска веток, он был тих, как лунный свет, падавший с небес.

Вскоре он подошел к оградительной стене. Уходя ввысь, высокая конструкция местами была покрыта плющом и пятнами грязи, покосившиеся ветки под странными углами сгибались к флангам.

Его не обманешь видимостью разрухи, и дематериализовываясь над оградой, айЭм вспомнил, насколько широкой она была.

Принимая форму по другую сторону, он мгновение пытался сориентироваться. Много лет прошло с тех пор, как он ступал на родную землю, но ему не стоило беспокоиться о случившихся переменах: в отличие от оболочки, которую являли внешнему миру, bulkhead на стороне Теней сияла от чистоты, бетон был бледным, выцветшим на солнце и подвергался постоянной мойке, у основания стены не выбивалось ни единой травинки.

Не было и речи о разросшемся лесе. Абсолютно нет. Деревья, которым разрешили произрастать, расположились как шахматные фигуры на черно-белой доске, каждое в пределах очерченного участка, даже веткам было запрещено выходить за границы. Ухоженный газон также напоминал ковер. Несмотря на осень, заставлявшую менять цвет и сбрасывать листья, ничто не портило ландшафта.

айЭм всегда думал, что Территория напоминала ему снежный сугроб, словно сконструированная версия реальности под искусственным куполом.

Впечатление осталось неизменным.