Тени Реальности 2. Час Быка

По окончании своего избиения, я поднялся на ноги и разогнал слуг, заставив их унести тела покойников. Но не на утилизацию, а для ритуалов. В конце концов, они были мощными живыми существами, с которых можно, при соответствующей подготовки, вычленить духовный субстрат и укрепить защитные магические системы нашей базы.

Только два черепа — Видящих обоих Кланов — я приказал приторочить к трону-креслу, а тела — сжечь. Будем считать, что мне так захотелось.

Алуайа же… Она лишь подняла на меня взгляд и произнесла:

— Ты променял меня на эту стерву? — Выдохнув с усилием воздух через маску.

— Нет. Я больше чем уверен, что и я, и Ксана… может разное с нами случиться. И кто будет управлять нашей Цитаделью в случае чего? Именно ты. Как Барон, ты же помнишь эти фишки. С таким же положением у тебя есть все шансы на преемственность… — Почти честно ответил тогда ей я. — Не в руки же Ави всё отдавать.

— Никогда не думала, что у тебя появятся такие пути размышлений, как возможность передать кому-то власть… — Тихо пробурчала железная леди и, погладив скрипящими и гудящими пальцами вмятину на своей маске, бросила напоследок. — Но бить меня было совсем не обязательно.

— Извини. — Только и сказал я, отправляясь к себе.

У себя же в спальне, я упал на кровать, глядя в потолок, ощущая боль в избитом теле. И снова наблюдая и слушая незримое и, при этом, даже и несуществующее. До тех пор, пока дверь не открылась, и я с некоторым удивлением не увидел Ксану. Та молча прошла по помещению и села с другого края моей постели, отстраненно разглядывая потолок. Обессиленный, я пробормотал ей:

— Спасибо…

Действительно, по её приходу фигуры отступили, а их голоса притихли. Видимо, это с её стороны были такие извинения за неприятную сцену в зале, когда она очевидно перегнула палку. А уж то, что при ней по неясной причине ослабевают сцены прошлого и даже как-то, преломляясь, размывается одна конкретная персона, встающая перед моим взором — она, конечно же, знает. В конце концов, её пальцы долго терзали практически не моё лицо в той яме в мире силуров…

И я медленно вырубился в редкий сон без сновидений, видений, Теней, прошлого и иных неприятных вещей.

Очнувшись же сейчас, я молчаливо курил, изредка бросая косой взгляд назад, пытаясь разглядеть женщину. Та хмыкнула, наконец, разорвав тишину.

— Любопытно получается, правда?

Я оборачиваюсь.

— Действительно. Ты знаешь, что мне пришло в голову? — Мой взгляд пытается нащупать её глаза, прячущиеся за прядями волос.

— Я много чего знаю… — Медленно произносит она, подгребая под себя подушку, и усаживаясь на неё.

— Я боюсь оказаться прав. — Тихо отвечаю ей я.

— А я не боюсь. Всё что должно произойти — произойдёт. Хватит бояться, Ярт. — Резко, зло произносит она.

— И ты даже не боишься за себя? — Опускаю взгляд. — Ведь тебя может и не стать…

— Что такое «я»? — Интересуется она, внезапно швырнув в меня моей же подушкой. — Прекращай насиловать свой и мой мозг, иначе всё будет гораздо хуже!

Тушу бычок сигареты о подушку, откидывая её на пол.

— Что ж, тогда будем идти этой дорогой. И будь что будет. Я согласен, ведь я так решил, оказывается, уже очень давно…

— Хватит болтать. — Совсем злобно произносит Ксана.

— Действительно… — Бормочу себе под нос, понимая, что будет означать следующий шаг на моём пути назад.

И беру её за руку, одновременно обнимая за плечи. Очень хочется что-нибудь сказать, но какой в этом смысл? Если на иррациональном, а иного и нет, уровне и так ясно, что и как должно быть. Для того чтобы мы открыли путь к своей смерти, скорее всего.

Когда я целую её шею, эти мысли исчезают, как в принципе, и любые — ощущение туго натянутой струны, лопающейся под напряжением. Ещё один спусковой крючок пройден. Но и предчувствия с осознаниями пропадают, в тот момент, когда Ксана жестко, почти ударом, опрокидывает меня на кровать…

Магический фон в особняке загудел, открывая скрытые проходы внутри переплетений Реальности, её вероятностей, Теней, прошлобудущего; полотно судьбы заскрипело своими нитями, заставляя их сплетаться и вырывать лишние куски из общего рисунка…

В сознании и ощущениях сплетаются мириады картин, заставляя теряться разумом, в попытке зацепиться за одну единственную реальность, но это ложный путь. И я отпускаю себя, отказываясь от попыток удержаться в понимании фактов происходящего, разрешая себе еще на гран опуститься в никуда, потерявшись между мирами и вселенными. Поэтому я даже не знаю с кем и когда я сейчас, и это — правильно. Осознание может заставить меня ужаснуться и разрушить всё. И я целую эти пальцы, эти плечи, это тело, ведя ледяными руками по напряженной, как вылепленной из мрамора, груди…

* * *