Тени сгущаются

– Знаешь, – медленно произнес Тирен, – напрасно ты показываешь свою метку каждому встречному.

– Я же не могу постоянно ходить одетым, – отшутился Рай.

– Да, я, пожалуй, прошу слишком многого.

Рай прислонился затылком к камням.

– Все думают, что это шрам после той ночи, – ответил он. – И, если вдуматься, так оно и есть. И, пока Келл ходит одетым – а этого добиться гораздо проще – никто ни о чем не догадывается.

Тирен вздохнул – у него это было выражением недовольства. По правде сказать, метка беспокоила Рая гораздо больше, чем он признавал. И чем больше он ее прятал, тем сильнее она его угнетала. Но, как ни странно, других шрамов у него не было. Глядя на свои руки и грудь, Рай видел, что, если не считать серебристого магического следа и ножевой раны под ним, маленькой и бледной, кожа идеально чиста. Печать – вещь неприятная, но честно заслуженная. И никуда от нее не деться.

– Люди шепчутся, – заметил Тирен.

– Если бы я старательно прятал метку, они бы шептались еще больше.

Рай подумал: а что, если бы он не принял от Холланда дар силы, а пришел бы к Тирену и рассказал, что боится слабости? Нашел бы старый жрец нужные слова? Сумел бы помочь? Рай рассказал Тирену обо всем через несколько недель после катастрофы. Признался, что принял талисман обладания, и стал ждать упреков. Но Тирен внимательно выслушал и заговорил, лишь когда у Рая слова закончились.

– Слабость и сила тесно переплетены, – сказал тогда авен эссен. – Они так похожи, что мы их часто путаем, как путаем магию и власть.

Ответ показался принцу пустой отговоркой, но в прошедшие месяцы Тирен всегда был рядом, поддерживал Рая, но не давая забыть о случившемся.

Он поднял глаза. Старик смотрел в воду, в ее глубину, как будто видел что-то в игре отражений, в клубах пара.

Может быть, когда-нибудь Рай тоже этому научится. Видеть будущее. Но Тирен однажды сказал, что главное – смотреть не вдаль, а вглубь, и принцу не хотелось уделять этому слишком много сил. Но ему всегда казалось – точнее, он надеялся, – что каждому от рождения дается способность что-то делать, надо только покопаться в себе и найти ее. Свой дар. Свою цель в жизни.

– Ну, – спросил Рай, нарушив молчание, – вам нравится в королевских банях?

– Почему ты не оставишь меня в покое?

– Дел много.

Тирен вздохнул.

– Поскольку тебя, кажется, не переубедить… – Он достал из рукава свиток. – Окончательный список участников.

Рай выхватил бумагу.

– Опубликуют через день-другой, – пояснил верховный жрец. – Как только получат списки из Фаро и Веска. Но, думаю, ты будешь рад увидеть его заранее. – В его тоне слышалось едва заметное предостережение. Рай дрожащими пальцами развязал ленту и развернул свиток. Что он там найдет? В задачи Тирена, городского авен эссена, входил выбор двенадцати представителей Арнса.

Рай пробежал список глазами. Его взгляд тут же остановился на имени Камероу Лосте – его детище, его придумка, сказка, ставшая былью!

Но потом он словно наткнулся на шип, спрятанный среди роз.

Алукард Эмери.

Рай отпрянул, но шип уже вонзился.

– Как?.. – еле слышно проговорил он.

– По-видимому, – ответил Тирен, – не только ты умеешь дергать за нужные ниточки. И имей в виду, что Эмери нарушил гораздо меньше правил, чем ты. Строго говоря, не нарушил ни одного. Осенью, когда «Шпиль» стоял в городе, он обратился ко мне, и, на мой взгляд, он один из самых сильных в команде. Две недели назад ко мне приходила его сестра с просьбой разрешить ему участвовать в играх. Но, по-моему, ей просто хотелось, чтобы он вернулся домой. Кроме того, есть еще одна загвоздка…

Рай еле сдержался, чтобы не смять список.

– Какая еще загвоздка?

– Эмери получил формальное приглашение три года назад, но… – Тирен смущенно замялся. – Мы оба знаем, что этому помешали некоторые обстоятельства. Он имеет право участвовать.

Принцу хотелось нырнуть обратно в бассейн, спрятаться под водой. Но вместо этого он медленно, аккуратно свернул список и перевязал его ленточкой.

– Я думал, ты будешь только рад, – сказал Тирен. – Для меня тайны и безумства молодости остались далеко в прошлом.

Рай потер шею, потом плечо. Пальцы обвели очертания шрама – такая привычка появилась с недавних пор. Кожа была гладкая, серебристая, рубец был слегка выпуклым, и он знал, что этот след пронизывает его тело насквозь.

– Дай-ка посмотреть, – сказал Тирен, вставая.

Рай был рад сменить тему. Старик приложил одну руку к его груди, другую к спине. Тело между его ладонями пронизала волна странного тепла.

– Связь не ослабела?

Рай покачал головой.

– Наоборот, усиливается. Поначалу эхо было еле ощутимым, но теперь… Не только боль, Тирен. Удовольствие, усталость. И гнев, беспокойство. Да вот прямо сейчас, если выбросить все мысли из головы, я чувствую Келла. – Рай прислушался к брату. – Он измотан. Мне очень тяжело.

– Понимаю. – Тирен опустил руки. – Это не просто физическая связь. У вас с Келлом одна на двоих жизненная сила.