Тени в холодных ивах

– Я бы сказала – побаивались. Не хотели с ней связываться лишний раз, даже если она бывала и не права. Понимаете, она была острая на язычок, колючая, могла нагрубить и оскорбить. И сразу же улыбнется так этому человеку, что тот просто не может ее не простить…

– Вы могли бы назвать человека, который находился с Фионовой в открытом конфликте?

– То есть враг?

– Примерно.

– Нет. Знаете, у нас в основном женский коллектив, разные конфликты случаются, но так вот, чтобы… Нет. Но в общем и целом ее, конечно, у нас не любили. Повторюсь, побаивались. Считали ее деспотичной, своенравной. С детьми она ладила, но к себе близко не подпускала, не заигрывала с ними, как это делают некоторые классные руководители, приглашающие к себе домой учеников на чай с пирожными. И дисциплина у нее в классе была железная.

– У нее была хорошая зарплата?

– Вы прямо как с луны свалились, – громко хохотнула Жарова и тут же, испугавшись машинально вылетевшей грубоватой фразы, забывшись, что перед ней следователь следственного комитета, а не какой-то там журналист, густо покраснела. – Извините. Просто зарплата учителей – наш больной вопрос. Учителя у нас мало зарабатывают. Вместе с шестью тысячами прибавки за классное руководство Фионова в среднем получала около тридцати тысяч рублей. Но учитывая, что у них с сестрой своя квартира, доставшаяся им от родителей, отсутствие неработающих и сидящих на шее мужей (а это сейчас просто бич наших женщин, которые тянут все на себе!), то жили они очень даже неплохо. К тому же Екатерина Дмитриевна, а я с ней хорошо знакома, мы вместе работали в одном учреждении, правда совсем недолго, так вот, она сейчас работает в Кропоткинском лицее, а там учителя очень хорошо зарабатывают. Оно и понятно, с богатеньких родителей три шкуры дерут, просто огромные деньжищи. Зато это очень престижное и солидное место. А как там внутри, вы видели? Бывали там хоть раз? Там внутри так все красиво, на стенах висят картины, зеркала, есть кабинеты музыки и искусства, где дети занимаются, сидя на мягких подушках, прямо на полу, на коврах… А недавно купили и поставили на сцену в актовый зал настоящий рояль «Стейнвей»! Представляете, огромный зрительный зал, на сцене белый роскошный рояль и темно-красный бархатный занавес! Шикарно!

Она капитально отвлекла его от темы. Скатилась в простую обывательскую зависть: где обычная школа практически без финансирования, а где Кропоткинский лицей, спонсируемый самыми богатыми горожанами, родителями своих чад, обучающихся там.

– Скажите, вам известно что-нибудь о личной жизни Фионовой? Быть может, у нее здесь был роман?

– Знаете, если бы мне кто-нибудь сказал, что на эту похожую на лошадь Фионову положит глаз один из самых наших достойных мужчин-преподавателей, я бы плюнула ему в лицо!

Закончив фразу, она чуть не захлебнулась в собственной досаде – да что же это такое, что она снова себе позволила? Почему сравнила Фионову с лошадью, Фионову, поисками убийцы которой как раз и занимается этот молодой симпатичный следователь по фамилии Родионов?!

– Вы еще раз меня извините. Просто вырвалось. Но мы все варимся здесь в одном котле, без сплетен никак не обходится. Да я и сама собственными глазами видела, как они шушукались в коридоре, уже после занятий, перед тем как им уйти. Он говорил ей что-то на ухо, а она выглядела такой счастливой, аж зарумянилась вся! Ну и вместе их видели где-то в городе, в кафе или ресторане, точно не знаю. Думаю, он ухаживал за ней. И началось это недавно, ранней весной, может, в марте… Да-да, точно в марте! Потому что он подарил ей букет. Сама я не видела, мне рассказали.

– Это ваш преподаватель?

– Да, Миша. Вернее, Михаил Львович Мезенцев, наш биолог! Знаете, он просто душка! Очень красивый, интеллигентный, спокойный и милый человек. Вот его точно все любят.

– Холост?

– Да, конечно! Он работает в школе не ради денег, это уж точно. У него есть свой бизнес, который он оформил, конечно, на мать или сестру, это не важно. У него оптика, очки, понимаете? Несколько магазинов в городе. Так что деньги у него есть, квартира шикарная, машина «Мерседес». Но он любит свою профессию, любит детей, и они его просто обожают. Вы бы посидели на его занятиях, послушали, как интересно он рассказывает о растениях, животных. Вот он, кстати говоря, сам нанимал и оплачивал автобус, на котором возил своих учеников на природу. Он наивный, конечно, человек, все пытается внушить нашим современным детям, что природа и человеческое общение интереснее, чем все эти электронные гаджеты и интернет…

– Он здесь сегодня, в школе? – вынужден был прервать ее Сергей.

– Да. Сначала хотите с ним побеседовать?

– Да, если можно.

– Сейчас все организуем!

Анна Георгиевна вышла на цыпочках из класса, как если бы там шел урок, и тихо притворила за собой дверь.

Итак, у Марины был поклонник, воздыхатель и, может, и любовник, о котором ее сестра Катя и понятия не имела! Биолог Михаил Мезенцев. Вот на него-то теперь Сергей и возлагал большие надежды. Уж он-то точно мог знать о последних днях жизни своей дамы сердца.