Тенистый лес

Он попытался повернуться назад, но туннель был слишком узким. И своими попытками он только ухудшил положение.

Целое облако земли засыпало его мех и наполнило легкие — туннель за ним рушился.

— Помогите! Помогите! Кто-нибудь!

Но его голос заглушался земляными стенами туннеля.

«Вот и все, — подумал Сэмюэль. — Я буду похоронен заживо. Это конец».

Но это был не конец. Земля перестала осыпаться, едва дойдя до его задних лап. Он был замурован под землей, и почва, словно гроб, окружала его со всех сторон.

«Гроб».

Это слово застряло в его голове, и он с удвоенной энергией начал пробиваться вперед. Земля могла в любой момент снова осыпаться на него, превратив его в еще одного мертвого кролика в мире мертвых кроликов. Он копал ход вверх, больше не думая о том, по какую сторону изгороди он вылезет наружу. Паника придавала ему сил, но дышать становилось все труднее и труднее.

В школе он умел задерживать дыхание на всю длину бассейна и поднимать пластиковые кубики, разложенные под водой. Но теперь он был кроликом, который вообще не умел задерживать дыхание.

Как раз тогда, когда воздух в туннеле почти закончился, земля вдруг обрушилась на него сверху, и все погрузилось во тьму.

«Я умер, — подумал Сэмюэль. — Нет. Я могу думать. Значит, я все еще жив».

Почва, накрывшая его с головой, казалась совсем не тяжелой, а, напротив, очень легкой. Он стряхнул ее с головы и обнаружил себя сидящим на открытом пространстве.

«Уже ночь. Значит, я копал весь день».

Он осмотрелся вокруг и увидел других кроликов, уставившихся на него из-за изгороди.

— Он предал Тубулу!

— Он отверг рай!

— Позор ему!

— Позор!

Особняком от всех стоял Серохвост. Он молчал.

А что мог сказать старый кролик? Ведь Сэмюэль доказал ему, что спасение возможно до…

— А-а-а-а-а!

Сэмюэля вздернули высоко в воздух, схватив за уши. В ту же секунду он узнал хватку Тролль-папы.

— Нет! — закричали кролики. — Возьмите меня! Возьмите меня! Он не достоин! Он не достоин Зеленого поля!

Но Тролль-папа считал по-другому:

— Почти удрал, а? — Держа Сэмюэля перед собой, он направился к другой стороне дома. — И не воображай, что сможешь теперь убежать, парень. Если только не пророешь туннель из наших желудков!

ЧУДО

К тому моменту когда они подошли к разделочному столу, уши Сэмюэля, казалось, готовы были вот-вот оторваться. Он увидел яркую белую луну, отражавшуюся в стальном ноже, и очень хорошо понял, что ожидает его в самое ближайшее время.

Где-то в бесконечной вышине над ним прогремел голос Тролль-папы:

— Тролль-мама, готово, я его поймал. С этого шкура хорошо будет обдираться, это уж точно.

Дверь открылась, и Тролль-мама наощупь подобралась к столу.

— Ну, где ж он теперь прячется? — спросила она, протягивая вперед руки и сжимая и разжимая пальцы, похожие на огромные смертоносные растения.

Тролль-папа положил Сэмюэля на стол, тяжелой рукой придавив его к поверхности. Кроличья мордочка Сэмюэля, лежащая рядом с огромным ножом, смотрела на него снизу вверх.

— А, вот, вот он где… вот он где… — сказала Тролль-мама, нащупав его мех. Она посильнее сжала его, чтобы прощупать жизнь, которую она собиралась у него отнять. — Вот он где.

Сэмюэлю с трудом верилось, что это были те же самые тролли, которые были так добры к нему две ночи назад.

— Это я, — сказал он. — Это я. Я не кролик. Я — человек. Человек. Я знаю, что выгляжу как кролик, но я не кролик. Я просто изменился. Пожалуйста…

Но, конечно же, все было бесполезно.

Они не могли его услышать. Тролли могут понимать людей, а люди — троллей, но никто из них не умеет понимать кроликов.

Сэмюэль попытался рассчитать, сколько ему еще осталось. Тролль-мама должна надеть глаз, заточить нож, а потом… ну, вот и все, что она должны была сделать. То время, которое у нее займут два этих дела, составляло точную продолжительность оставшейся у Сэмюэля жизни.

Что-то пролетело у Сэмюэля над головой. Крошечная точка, отразившаяся в холодной стали перед его лицом.

«Что это?» — удивился он.

Но не успел он над этим поразмыслить, как снова услышал голос Тролль-мамы:

— Дай-ка мне глаз. Дай мне взглянуть на этого маленького красавца. Давай же, передавай мне глаз, ты, бесполезный болван.

— Хорошо, — сказал Тролль-папа, запуская палец в глазницу.

Сэмюэль услышал мокрый хлюпающий звук, когда глаз вытянули из глазницы.

— Вот, Тролль-мама, держи-ка. Вот…

Слова Тролль-папы заглушил звук хлопающих крыльев. И в ту же секунду его рука, так же как и рука Тролль-мамы, отпустила Сэмюэля. Сэмюэль взглянул вверх и понял, что происходит.

Итак, что же происходило?

Чудо. Вот что это было.

Как раз тогда, когда Тролль-папа передавал глазное яблоко своей жене, прямо ему в лицо метнулась птица. Это была та самая птица, которая следовала за Сэмюэлем по пятам. Та синяя птица, что влетела к нему в туннель.

— Ах, проклятье, отстань! Кто это? — воскликнул Тролль-папа, когда птица хлопнула его крыльями по лицу.

И тут Сэмюэль увидел, как глаз вылетел из его руки и упал прямо перед ним, покатившись к краю стола.

— Я его уронил, — сказал Тролль-папа. — Я уронил глаз… Тут была птица…

Тролль-мама подняла крик: