Теон-Стрелок

Высокий и крупный, волосы его были седы, хотя насколько знал Теон, тому недавно исполнился четвёртый десяток жизни. Поседел он, как говорят остальные, ещё во времена Восстания Роберта, во время морского похода на Простор под предводительством ещё деда Теона, Квелонна Грейджоя.

На двух руках у Лорика было только три фаланги пальцев. Пальцы он потерял во время игры на пальцах, и за это его прозвали Трёхпалым.

— Напомни остальным, чтобы лорда Фармана и его семью не смели трогать. — сказал Теон своему старпому.

Грейджой решил сделать его своей правой рукой на корабле. Когда — то он был славным пиратом, который служил на корабле его деда, но после смерти отца Бейлона от шальной стрелы на реке Мандер, стал крестьянином. Неизвестно, что послужило причиной такой резкой смены деятельности.

Как обмолвился сам Трёхпалый, то он женился и решил осесть. Правда, это не мешало ему иногда ходить в походы с каким нибудь вольным капитаном.

Вот и сейчас, Трёхпалый решил тряхнуть стариной, подавшись в команду Теона.

Большинство недавно набранных бойцов, как раз и были крестьяне, решившие немного увеличить своё хозяйство и набрать добра.

Крестьянство как класс появилось, наверное, только с Завоевания Эйгона. Тогда драконы запретили железным людям грабить берега Вестероса, и предкам Теона приходилось как то выживать. Тогда немногие отваживались уходить в морские походы на Летние Острова и Западные берега Эссоса.

Но каменистые земли Островов не дают многого — поэтому, во времена морских походов, крестьяне и рыбаки берут в руки топоры, надевают отцовские доспехи, взятые железной ценой, и нанимаются к каким-нибудь капитанам.

“С большой вероятностью, после возвращения на Пайк мне придется набирать ещё людей. Дай Утонувший Бог, половина из них решит остаться со мной”

Это не нравилось Теону, но ему приходилось с этим мириться, успокаивая себя тем, что это временная и досадная неприятность. По крайней мере, это его люди, а не подаренные дядей Виктарионом или отцом.

С некоторыми из них наверняка будут проблемы. Но ничего, думал Теон, поглаживая навершие своего меча и смотря как его питомец издевается над оруженосцем, капитан на своём корабле бог и царь. Если кто-нибудь посмеет оспорить его решения, то тут же об этом пожалеет. Ему нужно наработать авторитет среди своей команды и остальных. А чтобы это сделать нужно пролить немало кровушки…

Юркие ладьи железных людей пересекали Закатное Море, приближаясь к намеченной цели. Всё также лил дождь, но им сопутствовала удача в виде попутного ветра. За несколько дней они доберутся до Светлого Острова.

Глава 28

Светлый Остров, по словам Трёхпалого, довольно укреплённое место. Оно и не удивительно, учитывая, кто живёт недалеко.

Каждая деревня, коих на острове было немного, имела довольно крепкие деревянные стены, а центр и сердце острова, замок Светлый, имел высокие белые стены, с такими же башнями. Гарнизон там довольно крепкий, но лорд Тайвин забрал определённую часть людей, когда собирал знамёна против Робба.

Теон много думал, как завоевать этот клочок суши посреди моря. У него были двадцать пять ладей. Каждая ладья имеет сотню вооружённых до зубов бойцов.

“Две с половиной тысячи бойцов дал мне в руки отец — довольно сильная рать. Только вот, если убрать в сторону невольников, которых используют как гребцов некоторые капитаны, то число можно смело уменьшать на треть”

Он решил использовать свои варговские способности. В последнее время они стали усиливаться. Грейджой не знал, как их улучшить, или научиться контролировать самостоятельно — всё приходило словно по щелчку в один момент.

Теперь он мог контролировать Цицерона и днём — но только на определённое время. Между ними появилась незримая связь, которую Теон чувствовал — он стал говорить слова, которые Грейджой никогда при нем не произносил. Потому что ему никогда бы не пришло в голову учить попугая русскому языку…

Правда, связь работала и в обратную сторону. Иногда у него появлялось желание скушать что нибудь странное, например, зерно… А ещё бы самочку.

— Мы ударим по Светлому Острову глубокой ночью — сказал Теон Дагмеру и Эйрону. — Атаковать днём с нашими силами будет самоубийством.

Дагмер усмехнулся, но Эйрона слова Теона покоробили. Ему что — то не понравилось, но он не стал говорить причину.

— Утонувший Бог благоволит нам. — Просто ответил Мокроголовый.

В голове Грейджоя уже давно созрел план штурма. Присутствует огромный риск, но куда же без него?

— Недалеко от замка есть рощица. Скорее всего, остатки богорощи, кои андалы решили милостиво сохранить. — Хмыкнул капитан “Сына Грома”. — Мы высадимся недалеко от неё и спрячемся в ней.

— Откуда ты знаешь о роще? — спросил Щербатый.

— Птичка на хвосте принесла.

Дагмер подозрительно посмотрел на рядом летящего Цицерона, но лишь ухмыльнулся своими четырьмя половинками губ. Выглядело мерзко, даже, по мнению Теона, а навидался он многого.

— И что дальше? — допытывался Щербатый. — Спрячешь в ней всё своё воинство и будешь ждать, когда глупые зеленокровные откроют ворота?