Теорема сводных (СИ)

Мое рваное дыхание шумное. Мне чудится, еще какое-то мгновение, и я задохнусь от нарастающего страха. Сердце пропускает один удар, когда Ганс еще ближе склоняется ко мне. Машинально отворочаю голову в сторону, набирая по больше воздуха в легкие. Ганс, славу богу, не совсем тупоголовый. А быть может, ему нравится видеть страх в глазах тех, кто слабее, за счет чего, тот самоутверждается. Поэтому, в следующее мгновение, Ганс отстраняется от меня и послав воздушный поцелуй, добавляет: — Подумай над этим, крошка!

Провожаю его взглядом до тех пор, пока он не скрывается из виду, и, только потом, шумно выдыхаю. Как на зло, за все это время, никто не прошел. Ни единой души не было рядом, чтобы хоть как-то помочь мне. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди, проломив ребра. Стараюсь хоть как-то успокоить себя, думав о хорошем. Однако, перед глазами только образ Ганса и его устрашающий взгляд.

Долго не думая, разворачиваюсь и направляюсь в противоположную сторону. Но, на углу встречаю Марию-Луизу.

— Ой, Лэа! — восклицает она на немецком, произнеся моё имя немного… странно, — ты меня напугала!

— Прости, — отвечаю ей.

Девушка внимательно оглядывает меня.

— С тобой все в порядке?

— Да, — отвечаю ей на выдохе. — Все в порядке.

— Точно?

Сглатываю тягучую слюну. К ней подходит Филл, лучезарно улыбаясь.

— Привет, — произносит он оглядывая меня пронизывающим до костей взглядом.

— Привет, — сухо отвечаю.

— Я не помешал?

— Нет, дурень, — говорит Мария-Луиза, — ты же шел за мной!

— Ничего подобного, — отвечает тот и поправляет свою шевелюру. На Филле белая рубашка расстегнутая на две пуговицы, оголяющее накаченное тело. На плече лямка от кожаной мужской сумки, узкие светлые джинсы и зеленые найки. — Я не виноват в том, что ты шла передо мной.

— Scheisskerl! — шипит девушка.

— Не ругайся, — тараторит на немецком Филл, — еще не выросла.

Мария-Луиза замахивается рукой и дает Филлу подзатыльник. Тот дергается и сразу же чешет его.

— Ай! А драться то за что?

— Я пойду ребят, — говорю я им и обогнув Филла, останавливаюсь на его голос.

— У меня будет вечеринка, — говорит тот мне в спину. — Придешь?

Выдыхаю из себя клубок переживаний, сосредотачиваюсь и развернувшись, с улыбкой на лице говорю:

— Конечно Филл. Спасибо за приглашение!

— Жду тебя, — с лучезарной улыбкой на лице говорит тот, и продолжает на меня смотреть до тех пор, пока Мария-Луиза не стукнула его плечом, направляясь ко мне.

— Пойдем, Лэа, — вновь произносит мое имя странно, взяв меня под руку. — Нам еще много что нужно сделать!

Не проронив ни слова, я следую за Марией все еще немного в растерянности от того, что произошло пару минут назад.

— С тобой все в порядке? — понизив голос, Мария-Луиза продолжает вести меня на выход, только с другой стороны университета.

— Не совсем, — говорю ей, вновь вспоминая то, что было со мной две минуты назад.

— Что случилось?

Набираю по больше воздуха в легкие, огибая студентов, которые чаще стали встречаться нам на пути.

— Ганс…

— Ганс? — восклицает Мария-Луиза.

— Да… Он нашел меня и…

— Что этому тупоголовому нужно?

Сглатываю тягучую слюну. Мария-Луиза обращает на меня свое внимание и требовательно дает понять, что ждет вразумительного ответа. Ее малахитовые глаза смотрят на меня с надеждой.

— Он сказал, что хотел бы пригласить меня погулять с ним.

— Ужас какой! — восклицает Мария-Луиза. — А ты что?

Мы спускаемся по лестнице. Мария-Луиза не отпускает меня, стараясь лавировать вместе через учеников.

— Я ничего ему не ответила.

— Нужно было дать ему промеж глаз!

— Зачем? — восклицаю я, не понимая, к чему клонит Мария-Луиза.

— Ганс понимает только силой, — понизив голос, отвечает девушка. — Ну… не всегда, правда. Но с ним лучше не связываться.

— Я и не хотела с ним связываться, — тараторю на немецком. — Я видела его еще днем, после перекуса. Но думала, что мы больше не пересечемся…

— О, моя милая!

Мы доходим до турникетов и пиликнуть пропуском, каждая из нас, проходит через металлические арки. Мария-Луиза не отстает от меня и вновь берет меня под локоть.

— Ганс хитрая свинья. Но если не реагировать на него, в особенности, не показывать ему страх, то он быстро теряет интерес к чему-то.

— Откуда ты столько знаешь про Ганса?

Мария-Луиза останавливает и ехидно улыбается.

— Ну… он мой кузен.

— Твой кто? — ошарашенно спрашиваю я, но девушка уже тянет меня за собой дальше, к парковке.

— Мой дальний кузен. Я не люблю об этом рассказывать, потому что тогда, на меня тоже обрушится гнев студентов, ведь… мы же родственники!

Закусываю губу, пытаясь переварить полученную информацию.

— Он по отцовской линии, мой четвероюродный брат. Да и сам Ганс не любит говорить о том, что я его родственница, пускай, и дальняя.

— Понятно, — пищу я в ответ.

— Эй!

Мария-Луиза останавливается и выпускает меня. В ее малахитовых глазах я вижу искру переживания.

— Только не говори никому…

— Обещаю.

Мария-Луиза закусывает губу изнутри. С секунду мы молчим, словно, каждая из нас пытается сделать выводы насчет этой ситуации. Но в следующее мгновение, Мария-Луиза говорит:

— Вся наша компания об это знает, поэтому… Теперь и ты об этом знаешь.