Теория и практика медитации

Совсем другое дело — это то, что не следует возводить стену, отделяющую практику медитации от повседневной жизни. Необходимо как то, так и другое. Необходима как сидячая медитация, так и сохранение осознанности в повседневной жизни. То качество и та глубина осознанности, которые обретаются в практике сидячей медитации, должны постепенно пропитывать своим светом и наше повседневное существование.

Другой дефект учения Кришнамурти заключается в том, что он попросту не знает, что медитация-осознание имеет две качественно различающиеся формы:

а) медитация-присутствие (осознание внешнего мира);

б) медитация-самонаблюдение (осознание внутреннего мира).

Тот, кто пытается, подобно Джидду Кришнамурти, практиковать осознанность в повседневной жизни, естественно, в большей степени осознаёт внешний мир, нежели самого себя. Книга «Беседы о жизни» изобилует яркими и красочными описаниями обстановки, окружающей автора в момент написания каждой главы, но очень, очень редко описаниями его душевного и телесного состояния. Таким образом, у Кришнамурти и его сторонников осознание в повседневной жизни не только имеет намного более низкое качество, чем это было бы в практике сидячей медитации, но и сводится исключительно к экстраспективной (то есть направленной на внешний мир) форме медитации-осознания.

Для развития полноценного внутреннего

осознания абсолютно необходимы регулярные систематические занятия, проводимые в специально отведённое время, в правильной медитативной позе и, что очень важно, при закрытых глазах. Последнее исключительно важно, поскольку наилучшие условия для осознания физического тела и душевного состояния создаёт именно отключение зрительного восприятия. И, конечно же, помимо внешних условий, необходима внутренняя техника или метод медитации-самонаблюдения, который должен быть исчерпывающим образом объяснён всем желающим его практиковать.

Кришнамурти не видел разницы между осознанием при открытых глазах и осознанием при закрытых глазах. Поэтому он наивно полагал, что сохранение осознанности в повседневной жизни автоматически приводит к растворению ума и возникновению состояния внутреннего безмолвия. Медитация-самонаблюдение, обязательным условием которой является сохранение надлежащей медитативной позы при закрытых глазах

, им вообще не практиковалась. Кришнамурти входил в состояние созерцания внешнего мира, приостанавливая при этом деятельность ума, но не растворяя его. Затем, выйдя из этого состояния, он начинал анализировать полученный опыт с помощью того же самого ума. Поэтому все его философемы, все его теоретические построения — не более как результат спекулятивного мышления.

Между тем, подлинная духовная мудрость — это всегда результат медитации-самонаблюдения, но не медитации-присутствия. Вот почему рассуждения Кришнамурти — всего лишь продукция ума, а не прямое прозрение в истину. Читая Кришнамурти, невольно удивляешься тому, что человек, так много и обильно рассуждающий об умственном безмолвии и тому подобных вещах, настолько порабощён тем же самым умом, к преодолению которого он так настойчиво призывает.

* * *

Любопытно то, что сам Кришнамурти не признавал себя духовным наставником, поскольку его учение отвергает любые духовные авторитеты. Однако любой человек, который берёт на себя смелость давать духовные наставления — автоматически принимает роль Учителя, независимо от того, считает он себя таковым или нет. По этому вопросу собственное мнение Кришнамурти не так уж и важно. Важно другое — то, что он написал множество книг, читал публичные лекции и провёл на протяжении многих лет большое количество индивидуальных бесед. Как говорят англичане, если нечто выглядит как утка, плавает как утка, и крякает как утка — то это и есть утка. Что бы по этому поводу ни говорил сам Кришнамурти, но он принял на себя роль духовного консультанта и наставника со всей сопряжённой с ней великой ответственностью. Однако насколько он оказался готовым к этой роли? Со всей очевидностью обнаруживается, что Кришнамурти имеет очень слабое представление о конкретных разновидностях медитативной практики, существующих в классической йоге, буддизме и даосизме. В своей интеллектуальной гордыне он посчитал себя выше всего этого. Отсутствие у Кришнамурти интереса к энергомедитативным техникам вполне понятно: отрицание метода как такового, делает бессмысленным изучение конкретных медитативных техник. Между тем, древняя китайская мудрость гласит: «Сначала изучи правила, и лишь потом будь от них свободен». Кришнамурти, смею вас заверить, этого не сделал. Он отвергает то, чего не знает и в чём не имеет необходимого личного опыта.