Теория и практика психологического консультирования в сексологии

Таким образом, обладатель неудовлетворённых сексуальных потребностей склонен искать удовлетворения в искусственных стимуляторах, которые, в свою очередь, растормаживают девиантные влечения и делают их ещё более неудовлетворёнными. Кроме того, наличие и проявления сексуальных девиаций противоречат социальной норме, что ещё в большей степени усугубляет неудовлетворённость девианта. Развивается и усугубляется по типу «замкнутого круга» комплекс сексуальносоциальной неудовлетворённости, который относительно вредных привычек, следует рассматривать как первичный, т. е. речь может идти о синдроме первичной сексуальной зависимости от нереализованных психосексуальных потребностей.

В поисках психосексуального удовлетворения жертвы сексуального насилия мастурбируют достоверно чаще, чем остальные (p <0,01), склонны к мастурбаторным эксцессам, отличаются наличием ярких обсессивных (навязчивых) мастурбаторных фантазий с элементами мазохизма и плюрализма (группового секса), с присутствием выраженных внешних признаков маскулинности виртуальных партнёров.

Обращает на себя внимание, что более 40% жертв оконченного изнасилования имеют в анамнезе перенесённые половые инфекции (закономерный результат промискуитета), что необходимо учитывать при проведении судебномедицинских экспертиз и решении вопроса о заражении венерическим заболеванием, избегая стереотипных взглядов на насильника как на источник инфекции. Наоборот, нередко происходит заражение насильников от своих жертв.

17% изнасилованных подвергались развратным действиям до 14летнего возраста. 18,5% их испытали сексуальное насилие неоднократно через 1 – 2 годовые интервалы, некоторые по 3 – 4 раза (напрашивается термин «серийные жертвы»). Всех их характеризует обязательное наличие комплекса сексуальных девиаций (среди которых выделяются садомазохистские наклонности и проституирование), что отмечается многими исследователями проблемы.

На склонность к совершению сексуального насилия или возможность стать жертвой этого вида насилия большое влияние оказывают социальнонегативные традиции внутрисемейного воспитания, благодаря которым у детей формируется саморазрушительное сексуальное поведение.

Вероятно, большинство жертв сексуального насилия, равно как и многие из насильников, имеют пагубную (аутоагрессивную) зависимость от своих «отклонённых» сексуальных потребностей, т. е. находятся в патосексуальном состоянии. Патосексуальное состояние внешне проявляется:

1) широким диапазоном сексуальной приемлемости;

2) частой мастурбацией с эпизодами эксцессов;

3) яркими обсессивными (навязчивыми) сексуальными фантазиями, компенсирующими отсутствие адекватного потребностям удовлетворения, нередко с элементами агрессии или откровенно садомазохистского плана;

4) положительным восприятием порнографии, с частым её использованием;

5) так называемыми вредными привычками, играющими компенсаторную роль в недополученных биологических удовольствиях.

Здесь уместно привести наиболее показательные фрагменты мастурбаторных фантазий некоторых потерпевших.

1. Жертва оконченного изнасилования (в автомобиле), 22 г.: «Мужчина 35 – 40 лет. Секс оральный и вагинальный совершается против моей воли гденибудь далеко от жилых домов, может быть в машине, поздно вечером. У мужчины обязательно должны быть борода и усы».

2. Жертва оконченного изнасилования, 26 лет: «Мужчина 45 лет, с волосатыми грудью и руками овладевает мной без слов. Половой акт долгий, до одури. Смена спокойного и агрессивного секса, пошлые слова сменяются стыдливонаивными вопросами. Вся ночь без душа. Запах его спермы возбуждает. Нравятся садомазохистские действия и связывание».

3. Жертва оконченного изнасилования, 22 г.: «Групповой секс в неожиданных местах и непредсказуемых ситуациях, оральногенитальный. Тела должны быть ухоженными, физически развитыми».

4. Жертва покушения на изнасилование, 22 г.: «Я хочу, чтобы меня изнасиловал мужчина 35 лет, абсолютно не бритый, с щетиной на щеках, но лысый, немного полноватый. Может быть, это нельзя совсем назвать изнасилованием, просто половой акт с элементами садизма с его стороны, я при этом должна сопротивляться. Я представляю, как он меня связывает, завязывает мне глаза и бьёт кожаным ремнём по ягодицам».

5. Жертва неоднократного сексуального насилия, проституировавшая, 23 г.: «Очень много лиц мужского пола совершают со мной половые акты в различных формах, унижая меня. Реже бывает фантазия сексуальных действий с одним человеком, но обязательно с тем, кто мне не нравится или даже противен (кроме бомжей)».

6. Жертва развратных действий и насильственного сиблингинцеста, 22г.: «Мужчина старше меня на 10 – 15 лет, применяет насилие. Иногда групповое насилие. Но эти люди, в основном, приличные».

7. Жертва развратных действий, 23 г.: «Групповой секс с насилием надо мной. Разные люди меня берут в плен и принуждают».

Вышеперечисленные внешние проявления патосексуального состояния и психосексуальных особенностей жертв и насильников можно использовать в работе психолога как маркеры сексуальной виктимности и криминогенности.