ТЕОРИЯ НЕБЕСНЫХ ВЛИЯНИЙ

Несомненно, что целые народы по своей структуре более настроены на одну планету, чем на другую, и поэтому имеют свою собственную "нормальность" времени, более или менее отклоняющуюся от общей "нормальности", предписанной для всего человечества. Более того, такие люди или народы будут наиболее остро чувствовать ритм "их" планеты, и с трудом понимать проявления, происходящие из чувствительности других людей к совершенно другим ритмам.

Дополнительный свет на эту проблему проливают некоторые патологические случаи, как, например, когда опухоль шишковидной железы приводит к преждевременной дряхлости, и мальчик девяти лет от роду приобретает сморщенный вид восьмидесятилетнего старика.

В случаях, отмечавшихся выше, мы рассматривали действие желез, "установленных" раз и навсегда на различные уровни чувствительности. Здесь, однако, мы видим, что железа сама по себе, из-за некого патологического толчка, фантастически увеличивает свою восприимчивость. Представим себе радиоприемник с одной установленной чувствительностью, настроенный на одну длину волны; его громкость будет варьироваться в зависимости от мощности и расстояния передающей станции. Это нормальный случай. Но предположим, что этот радиоприемник стал вдруг более чувствительным; он начнет "реветь" и заглушать все остальные приемники по соседству, хотя мощность передающей станции остается постоянной или даже уменьшается. Если шишковидная железа чувствительна к влиянию некоторой планеты, которая, воздействуя по своему длинному медленному циклу, управляет постепенным взрослением человеческого организма, тогда некий неожиданный толчок может сделать эту железу неестественно восприимчивой к этому возрастному влиянию, и до такой степени, что оно своей громкостью заглушит все смягчающие влияния из других источников.

В своих крайних формах эти два вида отклонения - патологическая восприимчивость или невосприимчивость какой-то железы, и патологическая изменчивость ее работы - ответственны за все врожденные или органические ненормальности, которые только можно встретить. В этих случаях сам механизм человека очень сильно поврежден, возможно, без надежды на исправление. И неизбежно, что вся психическая жизнь, происходящая из этого механизма, будет также искажена и разбалансирована.

Существует, однако, другой вид ненормальности, который намного более распространен и встречается даже в относительно здоровых механизмах. Эту ненормальность, которая создает весь диапазон человеческой психиатрии и очень большой процент мыслей и чувств обычных людей, нам нужно теперь рассмотреть поближе.

Ранее мы пришли к заключению, что пропорция различных эндокринных секреций, которая в данный момент во взвешенном состоянии переносится потоком крови, делает человека тем, что он есть. Его состояние в данный момент является равнодействующей всех побуждений, диктуемых каждой из этих энергий в отдельности. Побуждения учиться, искать общества, неустанно двигаться, заниматься любовью - смешиваются в нем с разной силой, создавая окраску и настроение настоящего момента. Это то, что называется его психологией.

Но давайте пойдем дальше, и постараемся вообразить весь поток крови человека за всю его жизнь как единое целое, всю кровь, которая прошла через него от зачатия до смерти. Кровь начинает течь в нем в тот самый момент, когда оплодотворенная яйцеклетка прикрепляется к материнской утробе: и она не останавливается, пока не перестает биться его сердце. Этот "длинный" поток крови является некой паутиной, соединяющей каждую часть круга его жизни, который мы пытались изобразить в Главе 11. Состав потока крови в данный момент определяет его настроение; вся совокупность его жизненной крови, которая содежит всю общую сумму влияний, оказывавших воздействие на его существование, - это и есть человек. Она представляет его истинную природу, то, чем он объективно является, его сущность.

Вся беда в том, что никто не знает, чем эта сумма является. Никто не знает себя объективно. Никто не может проанализировать высшую химию своей крови и честно оценить себя по достоинству. Это было бы уже огромнейшее достижение; и человек, знающий свою сущность, имел бы огромное преимущество в мире.

На самом же деле то, что человек думает о самом себе и своих возможностях, имеет очень мало общего с реальной химией его тела. Человек, который по своей естественной структуре и способностям был бы толковым и полезным рабочим, чувствует себя непризнанным поэтом, даже не написав за всю жизнь ни одной поэтической строчки. Рожденный поэтом, с другой стороны, чувствует, что он был бы по-настоящему счастлив на какой -нибудь ферме, хотя никогда не жил за городом дольше уикэнда. Усердный книжный червь видит в себе потенциального Казанову, и так далее. Это их мечты, и они видят все, что происходит с ними и всеми окружающими, частью в свете их собственной сущностной природы, а частью сквозь свои мечты.