Если нам будет позволено сделать сравнение, то правила справедливости можно было бы уподобить правилам грамматики, а требования прочих добродетелей – правилам, установленным критиками для оценки изящества и совершенства произведения. Первые точны, полны, необходимы, вторые смутны, неопределенны, неизвестны и скорее представляют общие понятия о достоинствах, к которым следует стремиться, чем дают средства и определенные правила для их достижения. При помощи правил грамматики человек может выучиться писать весьма правильно; он может также сделаться справедливым в результате строгого исполнения им правил справедливости. Но нет правил, строгое исполнение которых само собой привело бы к изящному и высокому слогу, хотя, быть может, и найдутся те, которые смогут очистить наши понятия об изящном и возвышенном слоге от всего смутного. Таким же точно образом нет правила, соблюдение которого обязательно создало бы нам возможность постоянно поступать благоразумно, великодушно и человеколюбиво, хотя и найдутся те, которые исправляют и дополняют во многих отношениях наши смутные и несовершенные представления об этих добродетелях.