Теория праздного класса

Присущее Веблену стремление к психологизации в трактовке экономических явлений при анализе возникновения и развития частной собственности сказывается особенно отчетливо. Во главу угла он ставит соперничество как якобы коренное свойство человеческой натуры и игнорирует вопрос, почему появление частной собственности было неизбежно экономически. Следовательно, Веблен ограничивает рассмотрение причин возникновения частной собственности в основном психологическими мотивами. Он прямо говорит, что частная собственность «основывается на завистническом сопоставлении». Для него переход от общинной к частной собственности не был обусловлен объективной необходимостью смены устаревших производственных отношений, ставших тормозом развития производительных сил, новыми производственными отношениями, способствующими их росту. Между тем стремление завоевать положение в обществе, перегнать других за счет накопления различных благ, бесспорно, существовало, но оно явилось не причиной, а следствием появления новой формы собственности, способствующей развитию производительных сил.

Ф. Энгельс в своем анализе распада родового строя также отмечает те мотивы и побуждения, которые сопровождали возникновение и развитие частной собственности: «Самые низменные побуждения — вульгарная жадность, грубая страсть к наслаждениям, грязная скаредность, корыстное стремление к грабежу общего достояния — являются воспреемниками нового, цивилизованного, классового общества; самые гнусные средства — воровство, насилие, коварство, измена — подтачивают старое бесклассовое родовое общество и приводят к его гибели»[21]

. Но Ф. Энгельс указывал, что эти мотивы и интересы были обусловлены объективной необходимостью замены устаревшей формы собственности (общинной) и объективной возможностью появления частной собственности в результате разделения труда и роста его производительности, что позволило обществу создавать прибавочный продукт.

Веблен прослеживает, как с развитием общества обладатели собственности оказываются привилегированной группой, которая становится во главе общественной иерархии. Он констатирует, что представители этой группы не участвуют в полезном труде, в создании материальных ценностей; они получают продукцию общественного производства лишь как собственники средств производства, благодаря «факту собственности». Поэтому Веблен и называет данную общественную группу выразительным термином «праздный класс».

Помимо праздности, Веблен отмечает еще одну важную особенность, характерную для представителей господствующего класса: чрезмерные, не обусловленные человеческими потребностями размеры потребления. Такое потребление было возможно потому, что представители праздного класса благодаря собственности присваивали себе большую часть созданного обществом продукта. Веблен указывает, что потребление праздного класса вступает в противоречие с интересами общества в целом; для характеристики такого потребления он вводит термин «расточительное потребление».

Веблен подробно анализирует и подвергает критике идеологию и психологию представителей праздного класса. Он считает, что, поскольку владение собственностью, праздность и расточительное потребление стали атрибутами именно господствующего класса и только его, (другие члены общества вынуждены были работать и ограничивать свое потребление), постольку они заняли главное место в системе ценностей «праздного класса», сделались почетными. Владение большей собственностью означало более высокий престиж, более высокое положение в обществе, поэтому представители класса собственников стремились демонстрировать свое богатство; праздный образ жизни и «демонстративное потребление», по мнению Веблена, есть важнейшие свойства «праздного класса».

Веблен анализирует историю развития праздности; он показывает, как постепенно вырабатываются правила, «навыки праздности»: «Благовоспитанное поведение и высокородный образ жизни — это следование нормам демонстративной праздности и демонстративного потребления». Он утверждает, что стремление к праздности порождает и кодекс приличий, и правила поведения. По мнению Веблена, весь образ жизни высших слоев подчинен постоянной демонстрации праздности, причем эта демонстрация становится даже обременительной. «В условиях подчинения требованию демонстративного потребления атрибуты человеческий жизни — такие, как жилище, обстановка, экзотические безделушки, гардероб, питание, — стали столь сложными н обременительными, что потребители не могут должным образом справиться с ними без посторонней помощи».