«Теория заговора». Историко-философский очерк

Как известно, в своей политической философии Платон делает упор на два момента: критику демократии, которую он считает наихудшей формой правления, и противопоставление демократии идеального государства. Последнее представляет собой вариант жёстко закреплённого кастового общества. Поппер делает довольно неожиданный вывод о том, что политическая философия Платона первична по отношению ко всей его системе. Таким образом, учение об идеях индуктивно выводится из политического мировоззрения античного философа. Для Поппера большое значение имеет социально-исторический фон, на котором развивается философия Платона. Последствия Пелопоннесской войны оказываются весьма драматичными для афинского общества. К итогам неудачной военной кампании относится возросшая критика в адрес демократических институтов как возможных причин военных неудач. Сам же Поппер, объясняя поражение Афин, ссылается на конспирологический фактор: «Основная ответственность за поражение в войне ложится на олигархов-предателей, которые непрерывно вступали в заговоры со Спартой»

^{257}

.

Платон, будучи критиком демократии, пытается на теоретическом уровне обосновать антидемократические принципы правления, используя, по существу, манипуляционные технологии. «Платон чувствовал, что программу Старого олигарха нельзя возродить, не основав её на другой вере — на убеждении, которое вновь утвердило бы странные ценности племенного строя, противопоставив их вере открытого общества.

Людям следовало втолковывать, что справедливость — это неравенство

и что племя или коллектив стоят выше индивидуума» ^{258}. С этой целью, по мнению Поппера, Платон в своих диалогах искажает реальные обстоятельства суда над Сократом, приведшего к гибели великого античного мыслителя. Фальсификация объясняется тем, что в действительности Сократ не только не был противником демократии, но, напротив, к его гибели имели прямое отношение афинские олигархи. Искажения, привнесенные Платоном как в освещение хода судебного процесса, так и в изложение собственно философских взглядов Сократа, становятся фатальными для последующих поколений, для которых свидетельства нечестного ученика закрывают подлинную фигуру учителя.

Итак, на основе сказанного мы можем сделать ряд выводов. Во-первых, Поппер, как нами уже это было показано, рассматривает «теорию заговора» в контексте функционирования «закрытого общества», которое, по мнению английского философа, является тупиковой ветвью социального прогресса. Во-вторых, «теория заговора» ущербна и с методологических позиций, так как является одной из разновидностей исторического эссенциализма. Таким образом, доказывается как научная несостоятельность конспирологии, так и негативность её воздействия на социально-исторические процессы. Но критически рассуждая как о «теории заговора», так и о «закрытом обществе» в целом, Поппер, как мы видим, во многом обосновывает свою позицию исходя из конспирологических факторов. Тем самым имманентно исследователь приходит к признанию конспирологии в качестве необходимого инструмента социального познания.