Теперь ты моя

Жестокая картина вынуждает сердце сжаться, поэтому я быстро отворачиваюсь. Только бы не заплакать! Каким бы козлом не был этот человек, он пришел за мной, и точно не заслуживает ударов мордоворотов. Хотя, еще вчера я и сама была готова отпинать его за измену.

Становится слишком зябко, и я обнимаю себя за плечи. Глажу их, будто бы успокаивая.

Внутри меня все чувства смешиваются. Я не могу сосредоточиться на чем-то конкретном. Каждое из них так или иначе пропитано холодной безысходностью, без единой надежды на радужные перспективы.

Когда мы с Максимом оказываемся в доме, он указывает мне направление короткими командами. И в конечном итоге мы приходим к неизвестной мне комнате.

Честно, я думала, что бандит снова отправит меня в подвал, но у него, видимо, совсем другие планы. Такие, от которых у меня живот сводит.

Он распахивает передо мной дверь и приглашает пройти внутрь.

Это его спальня. Совершенно точно.

Здесь стоит его запах. Аромат, от которого голова идет кругом.

Она темная и практически пустая.

Шкаф, кровать, тумбочка. Пожалуй, все.

Минимализм и дороговизна.

Нутро пронзает сладким предвкушением, а в груди вспыхивает страх неизвестности.

Хлопок от закрывающейся двери, заставляет меня вздрогнуть. Я буквально на месте подпрыгиваю. А когда в замочной скважине поворачивается ключ, со всей силы закусываю губу.

Мамочки!

Еще пара шагов, и опасный мужчина окажется совсем рядом. И я даже знаю, чего он у меня попросит.

Демьян

Она оказывается слишком соблазнительной.

Аля.

Алевтина.

Моя неожиданная жена.

Сам не знаю, почему так реагирую на нее.

Сначала было безразличие. Моя игра. Настрой на разовый перепихон в качестве представления для папочки-полковника. А теперь…

Теперь я точно не обойдусь одним гребенным разом.

Она такая маленькая. Здесь, в моем зале, девушка кажется еще меньше, чем есть на самом деле. Выглядит более хрупкой, и уже не похожа на ежа, который колючки при каждом удобном случае распушает.

– Я сама. Сама. Можно? – просит она, приняв мои условия.

Молодец, девочка. То, что нужно. Меня такая покорность заводит за секунду. Просто взрыв сознания.

Как представлю ее на коленях… Дьявол!

Только меня этим провести невозможно. Знаю, что Аля просто так не сдастся. Она зубастая. Слишком дерзкая, чтобы на колени по собственной воле опуститься.

Но я позволяю себе принять ее фальшь за правду. Мне это удобно сейчас. Хочется членом по притягательным губам мазнуть, а потом в рот толкнуться. До горла сразу. Чтобы в миг поняла, что теперь все по-взрослому. Взрослые отношения – взрослые игры.

Снова нажимаю на хрупкие плечи. Глазищи загораются. Страхом. И похотью. Смотрит на меня своими блюдцами, а там все эти чувства плещутся, перебивая друг друга.

Я бы смаканул волшебством момента, да ждать больше не хочу. Яйца конкретно скрутило.

– Не спи Попова! Штаны сами себя не снимут.

Девчонка медлит слишком долго, потому что врет. Заглатывать по собственной воле не собирается.

Только и меня родители не пальцем сделали. Я ложь за версту чую. Тем более, что сам дал Але почву для фантазий, для заблуждений, будто от меня сбежать можно, избавиться и забыть как звали.

Стало интересно, как далеко она готова зайти в попытках переиграть меня. Поэтому дверь в подвал остается открытой.

Я подбадриваю ее, гладя по щеке.

Тонкие руки Али трясутся, когда она подцепляет пальцами резинку моих спортивных штанов.

Дьявол!

Я бы многое отдал, чтобы еще раз увидеть выражение ее лица в тот миг, когда здоровенный твердый стояк спружинил перед ее носом.

А дальше начинается самое интересное. Момент, которого я ждал, но, сука, очень не хотел его наступления. Это как подразнить малыша конфетой, а потом забрать ее. Или, не дай Бог, слопать кому-то другому.

Алевтина дергается в моих руках, и я, несмотря на боль в яйцах и облом размером с земной шар, позволяю ей освободиться.

Она убегает из зала, сверкая пятками.

Я лениво убираю агрегат обратно в штаны. Он ноет и дергается от желания, и обязательно получит свое, но позже. Сейчас у меня на Алю совсем другие планы.

Строптивая девчонка должна понять, что любая попытка бегства глупа и безрассудна, что не стоит играть с огнем, не стоит думать, что шанс есть. Нет его. И точка.

Я не спешу. Неторопливо шагаю к выходу. Выключаю свет и закрываю зал на ключ.

Бежать мне незачем, потому что девчонке все равно не выбраться. Клетка, в которую она угодила по собственной беспечности, намного прочнее, чем она думает, и только ей решать какой она будет – золотой или тюремной.

Я прекрасно понимаю, на что Попова надеется. Думает, отец побежит ее выручать, наплевав на свои погоны. Только хер ей, а не помощь. Прошло пару часов после нашего разговора с полковником, а мудила палец о палец не ударил.

Зато женишок объявился, едва на кроны деревьев упал холодный сумрак. Он просто пришел мириться с Алей как раз в тот момент, когда мои люди увозили девчонку в новый дом.

И оказался слишком храбрым. Или глупым… в его случае. Потому что тягаться с моей крепостью и моими парнями в одиночку, имея за спиной только старенькую «мазду» и качалку на пару часов в неделю, просто смешно.