Тепличный цветок

Она стоит дрожа. Кровь стекает по ее лбу, сочась из головы, словно кто-то вырвал пучок ее волос, словно они где-то застряли. Она раскачивается из стороны в сторону, полностью дезориентированная. Я пытаюсь дотянуться до нее, но пара парней толкают меня назад и ударяют кулаками в лицо. Я так сильно сосредоточен на ней, что не ощущаю боли.

Отталкивая их со всех сил, я мчусь вперед.

Дэйзи касается своего лба, пару раз моргая и пытаясь прояснить свое зрение. И затем ее взгляд встречается с моим, и выражение ее лица затапливает облегчение.

- Рик, - я едва слышу ее голос через весь этот шум, но вижу, как ее губы произносят мое имя. Вдалеке раздается звук сирен, но ни полицейские, ни скорая не смогут добраться сюда в ближайшее время, не с этим чертовым трафиком. Не с царящим здесь безумием.

Дэйзи стоит на тротуаре. И будто из ниоткуда какой-то парень возникает прямо за ней. Я наблюдаю за этим, словно в какой-то чертовой замедленной съемке, и ору так громко, как только могу:

- ДЭЙЗИ!! - я отталкиваю так много долбанных людей, но все равно течение тянет меня обратно, в гущу потасовки. - ДЭЙЗИ!!!

Он держит в руке палку, видимо обломок от стройматериалов, что валялись на улице, и размахивает ею, словно летучая мышь.

Мне не видно его лица. Тень от других тел скрывает его. Но я вижу, как он замахивается. Как раз когда она поворачивает голову в сторону, доска врезается в ее щеку.

Ее тело падает на цемент, слабое и неподвижное.

Я на хрен проиграл.

Я разбрасываю, словно бочонки всех, кто отделяет меня от нее, крича столько матов, сколько явно здесь не требуется. Сейчас меня волнуют только люди, которые могут ее растоптать. И когда я наконец-то, черт возьми, добираюсь до нее, наступает самый медленный и одновременно с тем самый быстрый момент моей жизни.

Я мгновенно поднимаю ее бессознательное тело на руки. Мне нужно унести ее отсюда. Это единственная моя мысль. Я медленно продвигаюсь сквозь толпу народа, бросая на нее взгляд лишь раз. Ее лицо повернуто к моей груди, но я чувствую, как на мою футболку проступает влага.

Это не слезы.

Это кровь.

Так много чертовой крови, превращающей мою белую футболку в нечто красное.

Мое сердце подскакивает к горлу. Я едва могу дышать. Я пробираюсь к пространству, где люди исступленно пытаются найти своих друзей, крича что-то на французском, немецком, английском и русском, прижимая телефоны к уху.

Я даже не могу окинуть толпу в поисках своего брата. Мои мысли сводятся к одному - больнице. Ей нужна чертова больница.

Я делаю успокаивающий вдох, сжимая ее в своих руках. Кто-то ударяет меня в плечо, и я поворачиваюсь к нему, собираясь огрызнуться, но осознаю, что человек старше меня, а у него в волосах разбитое стекло.

Он прижимает телефон к уху, а его лицо изрезано. Он указывает на Дэйзи, а затем на улицу.

- L’ambulance est coinc'ee dans les embouteillages. - Скорая помощь застряла в пробке.

- `A quelle distance se trouve l’h^opital le plus proche? - спрашиваю я. Насколько далеко ближайшая больница?

Он показывает направление:

- H^opital de l’Hotel-Dieu, environ 5 kilom`etres. - Около пяти километров.

3 мили.

С Дэйзи на руках я могу пробежать это расстояние за 15 минут, а может и меньше. Я бормочу спасибо и просто бросаюсь вперед.

Ее голова подпрыгивает на моей груди лишь пару раз, прежде чем я удобнее подхватываю ее.

Я заботился об этой девушка так много раз в своей жизни.

Но на этот раз все абсолютно иначе, гораздо хуже.

Я бегу.

Сто пятьдесят миль в час.

Я не остановлюсь, вашу мать.

Ни перед чем.

Я просто продолжаю двигаться. Вот, в чем ты хорош, Рик. Возможно, в этой единственной вещи.

ГЛАВА 25

РИК МЭДОУЗ

Как только я вхожу через двери отделения неотложной помощи, ко мне подкатывают каталку, а доктора и медсестры вырывают ее из моих рук, укладывая на белые простыни. От света флуоресцентных ламп мои глаза горят, а пот стекает вниз по лбу. Я пытаюсь проследовать за каталкой через двойные синие двери, но пара медсестер не пропускает меня, загораживая собой проем.

- Я не могу ее оставить, - говорю я. Я не могу, блядь, ее оставить.

Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что губы медсестер двигаются - они что-то говорят по-французски. Затем переходят на английский, думая, что я не могу их понять. Но мой разум не в этом гребаном месте.

- Сэр, вам нужно присесть. Мы приведем вас в порядок и осмотрим.

- Идите сюда, - говорит еще одна медсестра.

Она провожает меня к креслу в коридоре, за пределами комнаты ожидания, рядом с большими белыми весами и стойкой.

- Я не могу ее оставить, - говорю я снова. - Мне нужно вернуться туда.

- О ней позаботятся, - говорит медсестра сорока с чем-то лет. Ее рыжевато-каштановые волосы достигают плеч. На ней надета розовая медицинская форма, и я смотрю на ее бейджик. Джанет. - Они заботятся о ней прямо сейчас. Она в хороших руках.