Тепло тебе нужно

Пока наш единственный шанс – завести снегоходы и переехать на них через протоку, к гостинице. Неизвестно, что творится там (почему нас до сих пор не пришли искать?), но там можно добраться до машины и уехать. У Герки есть план, и чем дальше я над ним думаю, тем более разумным он мне кажется. Сейчас она спит – у нас у всех слабость, и дальше будет только хуже. Когда она проснется, надо будет попробовать. Другого выхода нет – сеть не берет, да и стоит ли вызывать на помощь людей, которые тут же окажутся в ловушке и погибнут сами.

Все-таки Гера молодец! Я знаю, матерям их собственные дети всегда кажутся самыми умными и красивыми, но она действительно очень умная. И эти ужастики ее пригодились. Я сама, насмотревшись с ней про всяких монстров, тоже ведь сразу сообразила, что что-то не так. А ведь могла бы кинуться в чащу, как остальные…

Она немного капризная, но это гормональное, у всех подростков это бывает. Это скоро пройдет. И когда я напишу эту фразу сорок раз, мне даже станет легче.

Самое главное – кто бы ни были эти твари, они боятся тепла.

И острой стали.

(снова тем же почерком, что и в начале записей)

Я хотел вырвать испорченные листы, но Гера начала кривить губки, а Эльвира посмотрела на меня так… как тогда на балконе. Словно готова начать метать в меня сюрикены из своих глаз. Ладно, пусть эти женские каракули останутся тоже. Все равно эти записи никто никогда не прочтет. Их почерки даже я разобрать не могу.

Писать, впрочем, особо не о чем. Мы сидим, каждый в своем углу. На обед напились чаю с шоколадкой, напоили и Лену. Это немного успокоило желудок, но скоро это пройдет. Гера опять дремлет под дубленкой матери. Я решаю развлечь Эльвиру беседой и заодно выяснить один вопрос, который волнует меня уже второй день.

– Но почему, Эльвира? – спросил я негромко. – Я еще понимаю, Гера. Она еще слишком юна, чтобы ощущать материнский инстинкт. Но ведь вы же мать. Как вы… Как вам…

– Разве наша цивилизация не построена на том, что люди сдерживают свои инстинкты? – вопросом на вопрос ответила Эльвира, любезно улыбаясь.

– Человек – существо сложное, естественность ему не идет, – буркнула Гера из-под дубленки.

Меня страшно удивило, что девочка читала эту книгу. Хотя если ее мать Бальмонта в пьяном виде кусками цитирует…

– Большинство, конечно, не умеет контролировать себя, – Эльвира грустно и выразительно кивнула в сторону двери. – Я еще вот чего опасаюсь, Геннадий. Если они умеют играть на инстинктах, значит, они в курсе, что материнский – не единственный. Мне кажется, они сканируют нас, подбирают ключик. Любой сейф можно вскрыть, надо только…

– Слушайте, я понял, что мне наша ситуация напоминает! – перебил я ее поэтические рассуждения о сейфах и ключиках.

Мне живо вспомнился мой позор, когда я сравнил ее с Эльвирой, повелительницей Тьмы, и мне хотелось восстановить свою репутацию в ее глазах.

– «Отель «У погибшего альпиниста», – сказал я, смеясь. – Вы сейчас о сейфах заговорили, помните, там был Згут, специалист по «медвежатникам»? Это те воры, которые работают, только взламывая сейфы, – поясняю я.

Эльвира терпеливо улыбается.

– И мы так же, как в той книге, сидим сейчас, нам никуда не выйти, и нас стерегут кровожадные инопланетяне…

В моей голове пронеслась какая-то мысль, но я не успел осознать ее. Что-то про инопланетян… Я ведь ее уже думал, но не записал… Ночью еще.

– Мы даже на героев похожи, – продолжал я. – Гера, конечно, Брюн. А вы, Эльвира…

– Госпожа Мозес, – понимающе усмехаясь, кивнула она.

Тут опять завыла эта проклятая псина, подведя жирную черту под нашим разговором.

Я все думаю об этих червях. Они похожи на слизней с ластами, как у тюленей. На огурцы, разрезанные вдоль. Господи, как хочется есть. Вот сейчас подумал об огурцах – и в животе заурчало. Эльвира угостила меня двумя зубчиками шоколадки, когда мы пили чай, но что мне эти два зубчика! Последний раз я ел вчера – завтракал. Я словно наяву снова слышу запах сырного супа – в Лукоморье любят этническую кухню. Каким же он был вкусным…

Гера тоже прислушивается к вою собаки. Хмурится. Вот она резким движением, словно решившись на что-то, берет стоящий у стены лук. Я понимаю, что ей скучно, но устраивать тир в закрытом маленьком помещении просто неразумно. Она кивает Эльвире. Что они делают?

Каюсь, я уже и сам вспомнил о случаях каннибализма, которые происходили в подобных ситуациях. Они же знают, что я сильнее их, но стрела в глаз успокоит меня так же верно, как и удар тяжелым кулачищем.

– Давайте сначала съедим Лену, она все равно… – начинаю я дрожащим голосом.

Гера и Эльвира смотрят на меня с совершенно одинаковым выражением на лицах, которое я не могу прочесть. Но оно очень, очень опасное. А что, если Эльвира и Гера уже тоже сошли с ума? Если твари подобрали к ним нужный ключик?

Гера отворачивается. Эльвира открывает дверь, с усилием отпихивая труп червяка, который все еще лежит там. Они точно с ума сошли!

Гера натягивает тетиву и стреляет. Вой стихает. Я и сам хотел бы прекратить страдания бедного животного, но…