Теранезия (ЛП)

Придя на обед, Прабир постарался избежать общества Коула с компанией, и оказался за одним столиком с Полом Саттоном, журналистом-научником, который приехал, чтобы написать книгу о мутантах Молукк. Саттон настаивал, что есть доказательства «космического императива для биоразнообразия, встроенного в законы физики», который компенсировал убыль видов, вызванную деятельностью человека. Явно неслучайный характер мутаций свидетельствовал о том, что «науку девятнадцатого века — науку энтропии», в конце концов, сменит «наука двадцать первого века — наука экотропии».

— Я все никак не могу выбрать название, — беспокоился он. — Название, которое будет продавать книгу. Как ты думаешь, что звучит лучше: «Ген развития», «Восьмой день творения» или «Седьмое чудо»?

Прабир задумался.

— Как насчет «Третье яичко Бога»?

Это название вкратце объединяло все три темы книги: религиозность, избыточность и полная чушь.

Казалось, Саттон почти повелся, но затем он сожалением покачал головой.

— Я хочу вызвать отдельный акт творения, но это как-то… слишком уж генитально.

Нахмурившись, он сосредоточенно смотрел вдаль. Внезапно глаза его загорелись.

— «Бастарды Гайи»! Вот оно! Совершенство! Экология и катастрофа. Природа нарушает все законы, выходит из себя, чтобы сохранить равновесие на Земле. С таким названием книга не сможет не стать бестселлером!

* * *

Утром Прабир встретился с Грант и они стали спускаться к пристани, где стоял корабль. Это было двадцатиметровое судно с магнитогидродинамическим двигателем и единственным, но большим салоном, частично утопленным в палубе. Большую часть салона занимало оборудование; Грант показала ему его койку, расположенную в узком закоулке за рядом запирающихся шкафчиков.

— Боюсь, у тебя будет не слишком много личного пространства. Теперь ты понимаешь, почему мне я не хотела нанимать шесть матросов и повара в придачу.

— Ага. Я вообще ожидал, что придется путешествовать в более стесненных условиях. Это роскошнее, чем я мог надеяться в самых смелых своих мечтах.

Он повернулся спиной к своей «квартирке» и увидел стойку, заполненную спектрографами и хроматографами — тут была целая аналитическая химлаборатория, оснащенная по высшему разряду.

— Не представляю, чем занимаются биологи-фрилансеры, но оплачивается это неплохо.

Грант поперхнулась от смеха.

— Это все не мое — взято в аренду моим спонсором.

— Могу я спросить, кто он?

— Фармацевтическая компания.

— И что они с этого получат?

— Будет видно. Но в молекулярной биологии не бывает бесполезных открытий. В самом крайнем случае они устроят передачу патентов, и кто-то другой останется с ними на руках, если станет очевидно, что они не имеют вообще никакой коммерческой ценности.

Некоторое время они сидели на палубе и разговаривали, глядя на гавань. Было влажно, но все еще довольно прохладно; все рыбацкие лодки давно ушли, и пристань была почти пуста. Когда Грант спросила о его детстве, Прабир рассказал о редких поездках с семьей в Амбон, стараясь, не прибегая к явной лжи, создать впечатление, что они путешествовали по всему региону. Но, когда она прямо спросила, чем именно занимались его родители, он сказал, что они были заняты в экспорте морепродуктов.

— Так они разбогатели и перебрались в Торонто?

— Нет. Они оба умерли здесь.

— Прости, — она тут же сменила тему. — А ты хочешь меня о чем-то спросить? Прежде чем поверишь, что я не посажу нас на ближайший риф?

Прабир некоторое время колебался, опасаясь обидеть ее.

— Вы много пьете?

Она обиделась.

— Не в море!

Прабир улыбнулся.

— Нет, конечно, нет. Как я мог забыть о давней морской традиции — трезвости?

— Есть такое, вообще-то. Восходит к закону об охране труда тысяча девятьсот… какого-то там года. — Она восприняла все как шутку, но, кажется, ее это слегка задело. — Я вчера была сильно пьяна?

— Вы вели себя более рассудительно, чем все остальные в баре, — дипломатично ответил Прабир.

Грант резко встала и потянулась.

— Ну, мы договорились, если не передумал. А если возьмешься готовить, то можешь забыть о плате за продукты.

— Это справедливо, — он поднялся на ноги рядом с ней.

— Когда ты будешь готов?

— Когда скажете. Мне только надо забрать вещи и выписаться из отеля.

— Если вернешься через час, то сможем отправиться сегодня утром.

— Через час? — Прабир опешил, но ему было нечего возразить. — Ладно. Тогда я пошел.

Он поднял на прощание руку и направился к пирсу.

— До скорого, — бросила Грант ему вслед.

Прабир прокручивал в голове их разговор, пока шел вдоль пристани, и, внезапно почувствовал приступ паники. Если бы он отправился на какой-то переполненной рыбацкой лодке, то смог бы тихонько сесть в уголке и затеряться среди всеобщей суеты, отгородившись плохим знанием индонезийского. В компании же с Грант, он, возможно, застрянет на недели и не сможет просто так отмалчиваться.