Терапия

— О чем вы говорили?

Она все выболтала.

— По крайней мере, она мне лгать не стала. Она сказала, что ты в ду́ше.

— Нет, это ложь. Я был на кухне, говорил с Каем, а потом прогнал ее. — Виктор кричал в трубку уже на грани нервного срыва. — Я совсем не знаю этой женщины, у нас с ней ничего нет.

— Хм, зато она тебя хорошо знает.

— В каком смысле?

— Она назвала твое прозвище. Которое ты так ненавидишь и о котором знаем, наверное, только мы с твоей матерью.

— Дидди!

— Именно, Дидди. И знаешь что, Дидди! Пошел ты!

С этими словами Изабель повесила трубку.

Глава 40

Еще ни разу Виктор не чувствовал себя столь подавленно. Вся его жизнь рушилась. Вообще-то уже случалось, что пациенты вторгались в его частную жизнь. Но все предыдущие вмешательства протекали по типовому, хотя и патологическому образцу. А в случае с Анной угроза исходила из темноты, из необъяснимого. Чего она хотела? Почему назвалась именем убитой студентки и обманывала даже его жену Изабель? И самый главный вопрос: как все это связано с Жози?

Виктор знал, что он что-то упустил. Все события последних дней были связаны друг с другом. Они следовали невидимому плану, который он поймет, лишь когда сложит в правильном порядке все звенья этой причудливой цепочки. Но этого у него не получалось.

По крайней мере, он чувствовал себя лучше. Видимо, потому, что со вчерашнего дня не пил чай. Он помылся в душе и переоделся.

«Надо бы собрать грязные вещи и запустить стиральную машинку», — подумал Виктор, собираясь надеть джинсы, в которых он был позавчера. Вывернув карманы, он вынул грязные носовые платки. И тут на пол упал клочок бумаги, и, как только Виктор нагнулся к нему, он сразу же вспомнил, что это записка из портмоне Анны, которую он в спешке засунул в карман и забыл о ней. Он не знал, чего ждать, но все-таки разочаровался, увидев одни цифры. Это могло быть что угодно: код банковского сейфа, номер счета, интернет-пароль или, самое простое, телефон.

Виктор сбежал вниз к аппарату. Он медленно набрал номер, намереваясь сразу же повесить трубку, как только ему ответят.

Глава 41

— Как я рад, что вы наконец мне позвонили, доктор Ларенц!

Пораженный Виктор забыл, что хотел повесить трубку. Он не рассчитывал услышать подобное приветствие. Кто это? Кому он позвонил? И почему этот человек ждал его звонка?

— Да? — На всякий случай Виктор решил ответить односложно.

— Мне очень не хотелось вас беспокоить. После всего, что вам пришлось пережить!

Голос казался знакомым.

— Но я решил, что все же вам необходимо быстрее обо всем узнать, пока не произошло что-то худшее.

Ван Друйзен! Виктор наконец узнал его. Но каким образом телефон его учителя попал к Анне в карман?

— Дорогой профессор, почему вы так взволнованы? — спросил он.

— Вы что, вообще не читали мое последнее электронное письмо?

Письмо? В последние дни Виктор не проверял почту. Наверняка там уже скопились письма от «Бунте», ведь он пропустил срок сдачи интервью.

— Нет, я пока не добрался тут до Интернета. А в чем дело?

— У нас неделю назад случилось ограбление.

— Как жаль! А какое это имеет отношение ко мне?

— Ох, меня беспокоит, что именно было украдено. Преступник взломал один-единственный шкаф и взял одно-единственное досье пациента.

— Какое?

— Я не знаю, но это был шкаф с вашими делами. Понимаете? Те случаи, которые вы передали мне, когда я купил практику. Я боюсь, что кто-то ищет какого-то вашего пациента.

— Но откуда вы можете знать, что досье украдено, если вы не помните, что находилось в шкафу?

— Мы нашли на полу пустую папку, с которой было сорвано название.

Виктор закрыл глаза, словно мог таким образом лучше понять, какой из его старых случаев может сегодня быть интересен? И кому нужно красть запыленное досье?

Вдруг ему пришла в голову одна мысль, и он открыл глаза.

— Послушайте, профессор ван Друйзен. И, умоляю, скажите правду. Вам знакома женщина по имени Анна Роткив?

— О господи, значит, вы уже знаете!

— Что я знаю?

— Ну все это…

Виктор еще ни разу не слышал, чтобы его старый мудрый профессор беспомощно заикался.

— Что вы хотите сказать?

— Ну да, значит… Вы же сами о ней спросили.

— Да. Вы прислали эту женщину ко мне на Паркум?

— Боже, она что, у вас?

— Да. А что такого?

— Я так и знал. Я знал, что это было неправильно. Я не должен был допустить этого. — В голосе ван Друйзена звучало отчаяние.

— Уважаемый профессор, объясните мне наконец, в чем дело!

— Мой дорогой друг, вы в опасности. В большой опасности.

Рука Виктора сжала телефонную трубку крепко, как теннисную ракетку перед ударом.

— В чем дело?

— Она была моей пациенткой. Поначалу я не хотел ее принимать, но она пришла по рекомендации.

— У нее шизофрения?

— Это она вам рассказала?

— Да.

— Это ее уловка.

— Значит, она не больна?

— Еще как больна! Но это не шизофрения. Наоборот. Ее болезнь в том, что она утверждает, будто у нее шизофрения.

— Не понимаю.

— Она рассказывала вам историю про собаку, которую забила до смерти?

— Да, собаку по кличке Терри. Она сказала, что это было видение.