Терновая Лилия

Да еще и недавно приехавшая принцесса Бискайи, с которой у нашего монарха был запланирован династический брак. Ее прибытие примерно совпадало по времени с моим пробуждением в переулке, и я бы точно заподозрила самое невероятное, если бы она регулярно не выходила погулять в королевском парке. Конечно же в сопровождении фрейлин, гвардейцев и прочих положенных по статусу лиц, так что разглядеть ее саму было весьма проблематично, но вариант, что я — пропавшая без вести принцесса Констанс Серрано, пришлось отбросить сразу же. Никуда она не пропадала, жила себе во флигеле столичного королевского дворца и изредка наведываясь в резиденцию Солейль на свидания с будущим мужем.

Проживать на одной с ним территории не позволяли какие-то сложные монархические правила приличия.

Однако после церемонии официальной помолвки, которая была запланирована на день Солнцестояния, в середине лета, — по старинным приметам, для плодородия будущего союза — она будет иметь возможность переехать под одну крышу с женихом и видеться с ним чаще. По слухам, пара вполне поладила, и свидания проходили трогательно и нежно, что для династического брака практически равноценно любви до гроба.

Принцесса, в отличие от вдовствующей королевы, предпочитала прежде всего в одежде удобство и простоту, поэтому логично обратила внимание на ателье мадам Шаппель. Тут-то тихо тлеющая вражда и переросла в открытые столкновения. Драка шла за каждого клиента, в особенности приближенного ко двору, но всем было понятно, что в итоге победит молодость, поэтому мадам Леклер приходилось наступать на горло своей песне и перенимать некоторые приемы конкурентки. Только вот избавиться от наработанного годами стиля очень сложно, и на новые лаконичные силуэты она продолжала лепить вышивку и камни, утяжеляя конструкцию в разы.

Мадам Шаппель же постоянно экспериментировала. Она не утыкалась в один образ, продолжая штамповать его снова и снова. Вместо этого принцесса чуть ли не каждый день появлялась в новом платье, которое, пусть формально и отвечало всем требованиям этикета и приличий, в то же время могло считаться вызовом традициям. Чего стоит, например, отказ от нижней рубашки по самое горло? Раньше декольте прикрывали как могли, начиная с пышных воротников и заканчивая накинутыми платочками. Стареющей красавице не хотелось демонстрировать увядающую плоть. У юной же прелестницы с плотью все было в порядке, тем более по жаре, то и дело накрывающей город летом, хотелось вообще разоблачиться. Последнее, конечно, был бы несусветный моветон, но открыть ключицы, а то и ложбинку принцесса вполне осмелилась.

Так что появление мадам Шаппель на пороге дома де Валье удивило, пожалуй, только саму Клеменс.

Глава 9

Модистка скромно постучала в калитку рано утром, но не с рассветом. Цветочницы успели разойтись с корзинами, мы с Клеменс совершили традиционный обход сада и курятника, собрав полезные ингредиенты для будущего обеда, и этот самый обед уже приготовили, оставив пирог томиться в едва тёплом очаге.

Вообще, еда не отличалась особым разнообразием. Помимо отваров и кофе, на огне готовилось то, что могло вариться или запекаться. Мясом мы баловались редко, если только курица какая переставала нестись, тогда ее, в зависимости от жирности, отправляли в суп или на вертел. В остальное время мы питались преимущественно растительным меню: рагу, супы и всевозможные пироги с начинкой составляли весь наш рацион, помимо свежих овощей и фруктов, благо лето уже было в разгаре и пора созревания большинства из них наступила.

Зимой, по словам Клеменс, с едой дела обстояли куда хуже — если бы не запасы, которыми щедро делилась с нею дочь, вряд ли она смогла бы еще и подкармливать цветочниц.

Мы уже отмыли руки от муки и въедливого красноватого сока, — сегодня был ревеневый сладкий пирог, и я с нетерпением предвкушала приход девушек, чтобы можно было его достать из очага, разрезать и съесть — когда Клеменс услышала деликатное постукивание. Если бы оно раздалось часом раньше, за грохотом скалки мы бы его и не заметили.

Стоявшая на пороге женщина была одета довольно просто. Хоть ее одежда и была выполнена явно из дорогой ткани, покрой имела строгий и лаконичный — никаких золотых цветочков и россыпей жемчуга. Аккуратную головку мадам с низко уложенной рулоном косой украшала вычурная шляпка с пером — единственный, пожалуй, бросающийся в глаза аксессуар.

— Добрый день. Здесь ли живет мадам де Валье, цветочница? — уточнила она, глядя на нас по очереди. Очевидно, расспрашивая про нарядных дам, посетивших рынок, она не уточняла возраст и теперь раздумывала, к которой из нас обратиться.

— Де Валье — это я. Проходите, пожалуйста, — вспомнила о хороших манерах Клеменс. Она посторонилась, отодвинув заодно и меня, и пропустила гостью во внутренний дворик. Та переступила основание забора, мешавшееся под ногами, мельком огляделась и проследовала за нами в гостиную, где обычно собирали букеты. Прибрать после цветочной утренней суматохи мы еще не успели, и повсюду были рассыпаны лишние листья и облетевшие лепестки.