Терновая Лилия

Принцесса изъявила желание увидеть в своей части дворца нечто оригинальное. Я ее понимаю, учитывая склонность королевы-матери украшать все традиционными, но однообразными розами. Пусть это сто раз символ благородства и монархической власти, но все же хочется их иногда как-то разбавить.

Тогда-то мне и пришло в голову забавное и непривычное уху слово «икебана». Никто из тех, кому я его сказала, так и не понял, что оно значит, а герцогиня говорила на языках почти всех соседних королевств.

Раздобревший и довольный жизнью ювелир Арье встретил меня как родную. Его уже почти не удивляли мои странные заказы, но все же глубокая миска, утыканная торчащими из дна гвоздями, застала его врасплох. Он долго крутил мой корявый рисунок так и эдак и дотошно уточнял размеры и остроту. Несмотря на его старания, первый пробный экземпляр все равно вышел комом. На острые, толстые сапожные иглы, которые он приварил к основанию, можно было преступников сажать, а никак не деликатные цветы. Пришлось нести образцы и показывать наглядно, как выглядит приличный кэндзан. Тоже, кстати, неизвестное никому, кроме меня, слово.

Герцогине теперь приходилось регулярно возить меня во дворец. Один раз я даже удостоилась личной аудиенции ее высочества. Почему-то меня пустили к принцессе, когда та была еще не до конца одета, и я всю беседу старалась смотреть куда-то в угол, мимо облаченной в расстегнутое на спине платье и задравшей по самое не балуйся, дабы ей закрепили подвязку, юбку, будущей королевы. Не то чтобы я не видела раньше ничего подобного и сильно стеснялась, но контрастность понятий о пристойности во дворце и за его пределами неприятно поразила. То есть демонстрировать колени на улице — верх неприличия, а явить себя без чулок народу в моем лице — нормально. Так что на всякий случай я старательно делала вид, что ничего не вижу, чтобы потом не привлекли за подглядывание или еще какое извращение в адрес королевской особы.

Кроме меня, на церемонию смены утреннего платья на дневное набежала целая толпа народу. Кроме камеристок, присутствовали служанки помельче рангом, удостоенные только чести подавать-приносить инструменты, детали одежды и украшения, придворные дамы, подававшие эти предметы собственно принцессе, ну и герцогиня с двумя воспитанницами, куда же без нее. В общем, обширные покои оказались забиты людьми так, что стало немного душно и клаустрофобно.

— Ты забавная, — вынесла вердикт принцесса, глядя на меня в отражении зеркала, пока одна из камеристок выплетала нечто сложное на ее голове. — Приходи почаще, поболтаем. Расскажешь и мне побольше о цветах. Особенно об их тайном смысле. Никогда не думала, что одна и та же роза в разном цвете может значить абсолютно разные вещи. Это так увлекательно! Кажется, я никогда не разберусь в этих ваших морингийских традициях…

При этих словах герцогиня, присутствовавшая неизменной тенью при разговоре, недоуменно на меня покосилась. Я едва заметно пожала плечами. Мало ли на свете стран, из которой могла прийти традиция присваивать цветам и оттенкам особое значение?

— Благодарю за приглашение. Почту за честь. Надеюсь, мои скромные умения пригодятся моей госпоже, — присела я в глубоком реверансе, чем немного реабилитировалась в глазах ее светлости.

Та в последнее время смотрела на меня, как на блоху. Точнее, на лечебную пиявку. Вроде и польза от нее есть, но гадость же несусветная! Так и я. Вроде и помощь оказала, и доход организовала без малейшего ее в том участия, но раздражаю даму одним своим видом до невозможности.

Да еще де Бельгард повадился сопровождать нас чуть ли не в каждый мой визит во дворец. Причём, судя по недовольной мине герцогини, обычно он ей таких почестей не оказывал, а меня как чуял. Тут же, буквально на входе, возникал из воздуха и не отлипал, если только мы не уходили во флигель принцессы. Туда вход мужчинам был воспрещён, будь он хоть маг, хоть сам король, пока не станет мужем. Разве что лекарям возможно было пройти, да и то в сопровождении старшей фрейлины. Даже стражи несли службу за пределами крыла, зато у каждой двери и даже вдоль стен в коридорах, ведущих на территорию ее высочества.

С королём и вдовствующей королевой все было куда проще. Не проходной двор, конечно же, но нас с герцогиней пропускали в их покои без проблем, единожды получив от его величества соответствующие распоряжения. Ведь чтобы составлять букеты, мне нужно было видеть комнаты, в которых они будут стоять. Тут и освещение важно, и общая тональность зала, и даже температура, потому что, например, пушистые метелки астильбы моментально завянут и скуксятся на солнцепеке.

Остальные цветочницы тоже не сидели сложа руки.

После того, как гильдия наконец-то была основана, на девочек свалились приятные, но от этого не менее нервозатратные хлопоты.