Terra Nova. А над баобабами закаты, словно кровь

Это все ерунда. Вот что действительно интересно, так результаты экспертизы тех образцов, что они взяли в баре. Нашли следы яда или нет? Хочется верить, конечно, что нет – все-таки времени прошло уже немало, а чистоту у меня в заведении наводят тщательно, я за этим слежу.

– Мистер Чернофф, расскажите, пожалуйста, когда и при каких обстоятельствах вы в первый раз услышали о Таийибе Набтабе?

Хм… интересно сформулировано.

– Уточните вопрос, пожалуйста.

Полицейский захлопал ресницами с деланым недоумением:

– Что именно уточнить? Вопрос очень простой, как мне кажется: когда и при каких обстоятельствах вы в первый раз услышали о Таийибе Набтабе?

Ну-ну.

– В прошлую пятницу, от вас. Вы назвали это имя, когда приходили ко мне в квартиру. Фото показали еще.

Выкуси, хе-хе.

– А до этого вы никогда не слышали о человеке на фотографии?

– Я видел его пару раз у себя в заведении, но он представился как Омар. Или Умар, он с сильным акцентом говорил, а переспрашивать я не стал.

О’Лири остался все так же расслаблен, а вот его напарник чуть-чуть, почти незаметно подался вперед. К допросу, впрочем, не подключился.

– Вы с ним общались?

– Перекинулись парой фраз, как и со всеми новыми клиентами. Это часть моей работы.

– О чем именно, можно спросить?

Пожимаю плечами:

– Ну, представились… он сказал, что прилетел из Омдурмана и что играть не умеет, но какие-то знакомые рассказывали ему о моем заведении. Потом ему другие клиенты показывали, как играть на аппаратах, и мы больше не общались.

– А вы сами ему не стали показывать, как нужно играть?

– Нет. Это запрещено нашими внутренними правилами, во избежание конфликтных ситуаций.

Килиан вновь понимающе кивнул. Ну хоть не так много улыбается на этот раз, уже хорошо.

– Вы не могли бы точно вспомнить содержание вашего разговора с мистером Набтабом?

Отрицательно цокаю и мотаю головой.

– Отвечайте вслух, пожалуйста, мы же записываем все на магнитофон.

– Нет, не помню.

– Он не говорил вам, чем зарабатывает на жизнь?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да.

– Но вы же не помните точно, о чем говорили? Как же вы можете быть уверены?

Мозес подключился к разговору:

– Старший инспектор, если вы намерены продолжать эти детские уловки, может, мы пойдем, а вы пока на зеркале потренируетесь? Мой клиент ответил вам, что разговор свелся к нескольким фразам, общее содержание он тоже вам сообщил. То, что он не может воспроизвести диалог дословно, никак не подрывает доверия к его словам. Вы сами способны сейчас точь-в-точь повторить все, что говорили неделю назад? Очень сомневаюсь.

О’Лири примирительно поднял ладони:

– Не надо так нервничать, советник. В вашем-то возрасте совсем не полезно… Я всего лишь пытаюсь установить истину, только и всего.

Похоже, они друг друга недолюбливают.

– Мистер Чернофф, вы сотрудничаете с правительством какой-либо страны, кроме Республики Родезия?

Млять! Неужели раскопали что-то? Уже собираюсь ответить «нет», когда Мозес предостерегающе дотрагивается до моего плеча.

– К чему этот вопрос, старший инспектор?

– Вопрос имеет непосредственное отношение к существу дела. Мистер Чернофф, отвечайте, пожалуйста – сотрудничаете ли вы с правительством какой-либо страны, кроме Республики Родезия?

– Мой клиент имеет полное право сотрудничать с кем угодно, пока это не нарушает законов Республики. И не обязан ни перед кем отчитываться. Поэтому либо задавайте конкретный, относящийся к сути дела вопрос, либо переходите к следующему.

Показалось или на невозмутимо-добродушном лице австралийца мелькнула тень раздражения? Вполне возможно, он ведь не железный.

– Мистер Чернофф, обсуждали ли вы с кем-либо мистера Набтаба до того, как мы с напарником пришли к вам, в пятницу?

– Нет.

– Вы уверены?

– Мой клиент уже ответил на ваш вопрос, инспектор.

– Знали ли вы, чем мистер Набтаб зарабатывал на жизнь?

– Нет.

– Знаете ли вы это сейчас?

– Этот вопрос не имеет отношения к делу. Какую бы информацию мой клиент ни получил после вашего появления, инспектор, она никак не относится к тому, что произошло с мистером Набтабом.

– Это же простой вопрос, мистер Чернофф, ответ на него ничем вам не грозит, как совершенно правильно подсказал ваш адвокат. Сейчас вам известно, чем Набтаб зарабатывал на жизнь?

– Инспектор, я вам уже ответил. То, что мой клиент знает сейчас, не имеет ни малейшего отношения к существу дела.

– Вы знали, что Набтаб – торговец оружием?

– Нет.

– Подозревали, возможно?

– Нет.

– Вы знали, что он поставляет оружие в Имамат?

– Нет.

– Вы русский?

Адвокат подался чуть вперед:

– Старший инспектор, мой клиент – гражданин Родезии, каковой статус был присвоен ему досрочно, за героизм, проявленный в войне за независимость. Его этническое происхождение, равно как и гражданство в Старом мире, не имеет ни малейшего значения.

Ишь как оттарабанил. И голос торжественный такой. О’Лири, впрочем, не впечатлился: