Terra Nova. Вихри враждебные

Английский в китайском исполнении, да ещё и с франко-африканским прононсом – это нечто, но с третьего раза я понял, что месье Шернофа ожидает в гостиничном баре некий месье Смит. Оригинально, ничего не скажешь.

Натягиваю ботинки, перемещаю Кольт с прикроватного столика в кобуру и спускаюсь вниз. Кто тут у нас… ага, понятно. Высокий и худой мужик машет мне рукой из-за дальнего столика. Скорее всего, Ян ему моё фото показывал – в личном деле оно наверняка есть.

Здороваемся, присаживаюсь напротив него. Официантка начинает движение в нашу сторону, показываю пальцем на кран с разливным «Булавайо» (хорошее пиво, подсел я на него), девушка (ну, женщина уже, скорее) кивает в ответ, и торчащий за стойкой бармен начинает наполнять кружку. Вновь смотрю на собеседника. Примерно моего возраста, глубокий загар (ну, этим тут мало кого удивишь), острое, угловатое лицо с большим носом, в тёмно-карих глазах проскальзывает искорка весёлой иронии. Рассеяно баюкает в руках широкий, низкий стакан с янтарной жидкостью.

– Наш общий друг передаёт привет. Просил сказать, что он не забыл о молотке, что бы это не значило.

– Окей. – киваю. – Я тоже.

Немудрёное, но действенное (надеюсь) подтверждение. «Молоток» – это Шон Брюер по кличке «Молот», которого мы с Яном завалили в Порто-Франко. Вернее, завалил Грэм, а я помог. И если об участии в этом добром деле родезийца кое-кто вполне мог догадываться, то о моём – сильно вряд ли. Так что, с высокой вероятностью, «Смит» и в самом деле знакомый Яна, а не сослуживец Булатова или оперативник Ордена, например. Понятно, что последний вариант не исключает первого, но тут уж…

– …звать просто Джон.

Джон Смит, ага. Простенько и со вкусом. Не могу понять по акценту, кто он. Английский, скорее всего, родной, но вот какой именно? Явно не Британия, уж их-то ни с кем не спутаешь. Штаты? Ну, может быть, там куча региональных выговоров. Разобрать, что собеседник говорит, не так просто, приходится напрягаться.

– …чем мы занимаемся, вы себе представляете, как я понимаю?

– В общих чертах. ЧВК, берущееся за выполнение заданий повышенного риска.

Он задумчиво кивает.

– Именно так. Думаю, будет проще, если вы расскажете, что у вас за проблема, и как бы её хотелось решить, в общих чертах. А я уже скажу, как мы можем с этим помочь.

А то, можно подумать, Ян ему не объяснил. Тоже пишет? Или это у меня паранойя уже? Ладно, поблизости никого нет, в том, что здесь установлена стационарная прослушка, я очень сомневаюсь, чересчур уж место геопроктологическое, а если он сам пишет – ничего не поделаешь.

– Проблема у нас одна, зато большая – на нас напал анклав, который по численности населения, экономическим возможностям и военному потенциалу превосходит нас на два порядка. К счастью, мы от них далеко, так что, логистика нам благоприятствует. Про Ладогу вы слышали, думаю?

– Конечно. – шутливый салют бокалом. – Поздравляю. Новоросские егеря – очень серьёзные ребята. То, что ваше ополчение смогло их разбить, пусть и дорогой ценой, впечатляет.

«Цена», кстати, мне до сих пор неизвестна, но спрашивать собеседника, не знает ли он о произошедшем больше меня, было бы как-то… неправильно. Блин, вот насколько в заленточном мире, с его Интернетом, в этом плане проще обстоят дела. Весь последний месяц ловлю себя на этой мысли раза по три на дню, как минимум.

– Спасибо. Так вот – разница потенциалов не только не уменьшилась, но и возросла, поскольку нам всё это нанесло очень большой ущерб, а противник, не считая экспедиционного корпуса, не пострадал. Соответственно, они могут повторить попытку в любой момент, поскольку думают, что ничем, кроме пары сотен солдат, не рискуют. Да и из тех погибло одиннадцать человек всего, остальные вернулись домой.

Забавно получается – о потерях противника знаю больше, чем о наших. Благо, местная Новороссия – это не заленточная РФ, засекречивание потерь и прочие войска фараона Ихтамнета здесь не в моде. Наоборот, фотографии погибших в газетах, «наши герои» и всё такое. Ну, оно и правильно, собственно. Малое число погибших (с их стороны, по крайней мере) тоже вполне объяснимо – не могли же наши перебить полторы сотни егерей до последнего человека. Это, в конце концов, просто нереально – мы тогда за выжившими и разбежавшимися по саванне турками-то потом два дня ещё гонялись. Хорошо хоть, местная фауна их быстро подъела и вытоптала, много там в одиночку не побегаешь. Так это гражданские поселенцы, а тут один из самых крутых местных спецназов. Отрезали от реки, заблокировали, прижали к земле миномётами и «крупняками» (и спалили по ходу дела Ладогу, поганцы), это единственный путь, на мой взгляд. Приказа «держаться до последнего человека» у егерей не было, как я понимаю, а был, скорее всего, другой – свести кровопролитие к минимуму, вот они и согласились оставить пепелище в обмен на беспрепятственную эвакуацию.