Территория нелюбви

— Нет, я не понимаю! — рявкнул он. — Ай, ты сейчас серьёзно? Зачем тебе нужен был… э-э… мужчина в шестнадцать? И с чего ты взяла, что нам всё равно?!

— А разве это не так? Я и сама результат восстания плоти от скуки, но лишний раз не стану тебе об этом напоминать, — ядовито напомнила Айка. — И без того примеров достаточно. Взять хотя бы Вадьку…

— Он щенок ещё безмозглый, — проворчал Павел в защиту сына, но подумал, что устами его дочери глаголет истина. — Но тебе-то… зачем…

Он запнулся и неожиданно для себя смутился. Как-то не готовился Павел освещать для невинной девочки плюсы и минусы интимной жизни. Чёрт, да какой ей секс — дитё же совсем!

— Что — зачем? Зачем мне секс? — озвучила его мысли Айка. — Да мне он сто лет не нужен. Просто я хотела, чтобы мой первый раз был с настоящим мужчиной. Таких-то придурков, как Вадик, хоть жопой ешь, а вот с героями, сам знаешь, в стране напряжёнка. Этого упущу и когда ещё встречу? Но теперь-то чего…

Ах…ренеть!

— И что же в нём такого героического?

— Поступки! — не задумываясь, ответила Айка.

По мнению самого Павла, единственным поступком, заслуживающим внимания, было то, что этот хрен не полез на малолетку…

— Это было почти четыре года назад, — Айка пустилась в воспоминания. — Тогда я была ещё маленькой…

А сейчас очень большая!

— У меня ещё не было моего «Зверя», а у Кирилла Андреевича — собственного скалодрома…

Кирилл Андреевич! Какое почтение щенку! Стоп! Свой скалодром? Кирилл? Ланевский?

— Знаешь этот огромный спорткомплекс под Восточным мостом? Вот там тоже есть небольшой скалодром, а Кирилл Андреевич был у них тогда инструктором. Я его и не знала почти, посетила только пару тренировок. А в тот день я забыла у Бабани денег взять и пришлось идти через мост пешком. А уже был конец октября — темнело рано… И такая была жуткая холодрыга!..

— А занять три копейки на маршрутку ты не могла? — не выдержав, перебил Павел, уже представляя одинокую худенькую фигурку на продуваемом ледяным ветром мосту… Тёмным вечером!

— У кого? — искренне удивилась дочь и, не дожидаясь вариантов ответа, продолжила: — Короче, я уже почти полмоста прошла… Смотрю — впереди куча машин и народу-у… тьма! Думала, что авария… А там какая-то чокнутая перелезла через ограждение и на воду таращится.

Павел заледенел и обратился в слух.

— Ну, её все уговаривают, отговаривают, шумят… А она: «Не приближайтесь, иначе прыгну!» Вот дура! Ну, если хотела сигануть по-тихому, чего она на дамбу ночью не пошла? Решила шоу устроить, прославиться напоследок? Собрала вокруг себя целую демонстрацию! Надо было дать ей пинка для ускорения!

В этом Павел был отчасти согласен с дочерью и всё же спросил осторожно:

— Может, у неё трагедия?..

Айка замолчала, задумавшись на несколько секунд, а потом решительно заявила:

— Не бывает такой трагедии, — и даже головой замотала, разметав волосы по его коленям, — это у её родителей была бы трагедия.

— Но ведь ты тоже не думаешь о родителях, когда гоняешь без прав и удираешь от гайцов на бешеной скорости?

— О чьих родителях? — усмехнулась Айка. — Да они только вздохнут с облегчением, случись со мной что. А ты у меня только что появился… Не-эт, трагедию не выносят на публику, я считаю, это вся дурь от безделья. Ну, слушай!.. Короче, какой-то мужик не выдержал и рванул к этой дуре, а она… — Айка повернула голову и посмотрела на Павла круглыми чернющими глазами, — а она прыгнула, пап… Нормальная?

— Нет, — коротко ответил Павел, уносясь мыслями в ту осень…

Лика никогда не была нормальной…

Он даже не сразу осознал, что Айка назвала его папой, и некстати улыбнулся онемевшими губами. А Айка продолжила своё повествование:

— Честно говоря, я думала — всё — трындец этой ныряльщице! Вода чёрная, ледяная… Смотришь с моста вниз — словно в пропасть! Люди все сразу разорались, тётки развизжались, а мой Кирилл выскочил из машины, скинул куртку с кроссовками и сиганул следом… Пап, у него не было времени на подумать, понимаешь?.. Он просто сделал это!

Её Кирилл Андреевич… И её Пал Ильич… Прямо сказание о героях и антигероях.

— Я понятия не имею, как он её нашёл в этом ледяном кошмаре, но вытащил живую! Представляешь?

— Представляю, — бесстрастно отозвался Павел.

Он вспоминал страдальческую улыбку Лики и её пылкое обещание повторить попытку. И свой ответ — чтобы в следующий раз среди свидетелей её безумства не нашлось таких же доблестных идиотов, как этот… Айкин герой, мать его!

— О Кирилле Андреевиче потом по всем каналам говорили, а имя не назвали, потому он попросил. А я его понимаю! Я бы тоже не хотела, чтобы обо мне из каждого утюга трещали. Но я бы и не прыгнула за самоубийцей. Она будет в догонялки со смертью играть, а хорошие люди из-за неё жизнью рисковать! Вот ты бы прыгнул за чужой тёткой?

— Я не знаю, — честно признался Павел и подумал, что за Ликой он точно не стал бы прыгать.