Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Джуд Незаметный

Композитор тотчас вышел к нему, и Джуд, благодаря приличному костюму, привлекательности и хорошим манерам, был принят благосклонно. Тем не менее он почувствовал, что объяснить цель своего прихода будет несколько затруднительно.

— Я пою в хоре, в небольшой церкви близ Мелчестера, — начал он. — На этой неделе мы разучивали гимн «У подножия креста», который, как я узнал, написан вами, сэр.

— Да, это я написал его, примерно год тому назад.

— Мне он очень нравится. Это необыкновенно красиво!

— Да, да… многие так говорят. На нем можно было бы неплохо заработать, если б удалось его издать. А вместе с ним и другие мои произведения. Мне бы очень хотелось, чтобы они вышли в свет, до сегодняшнего дня они не принесли мне и пяти фунтов. Ох, уж эти господа издатели — они норовят приобрести право на издание произведений таких безвестных композиторов, как я, за сумму чуть ли не меньшую, чем приличная копия партитуры. Гимн, о котором вы говорите, я разослал своим друзьям здесь и в Мелчестере, и теперь его хоть изредка будут исполнять. Но музыка — плохой кормилец, и я собираюсь оставить это дело. В наше время, если хочешь зарабатывать деньги, надо заниматься коммерцией. Винная торговля — вот о чем я подумываю. А это мой прейскурант, он еще не отпечатан, но вы можете взять экземпляр.

Он вручил Джуду рекламный проспект — книжечку в несколько страниц с красной каймой, где перечислялись клареты, шампанские, портвейны, хересы и прочие вина, предназначенные положить начало его торговому предприятию. Джуд был поражен, когда этот душа-человек раскрылся перед ним, и почувствовал, что не сможет доверить ему свои тайны.

Они поговорили еще немного, но уже натянуто, потому что, как только композитор узнал, что Джуд человек бедный, его отношение к нему резко изменилось; лишь поначалу внешность Джуда и умение держать себя ввели его в заблуждение относительно положения и рода занятий гостя. Джуд пробормотал что-то о своем желании поздравить автора столь возвышенного гимна и в замешательстве ушел.

Всю дорогу, пока он ехал домой в еле ползущем воскресном поезде или сидел в нетопленных даже в этот холодный весенний день залах ожидания, его удручало одно — каким же надо быть простаком, чтобы отправиться в такое путешествие! Дома, в Мелчестере, он нашел на свое имя письмо, оно прибыло еще утром, всего несколько минут спустя после его ухода. Это было коротенькое покаянное письмо от Сью, в котором она с подкупающим смирением признавалась, что поступила ужасно, запретив ему навещать ее, что она презирает себя за такую приверженность условностям и просит его непременно приехать в воскресенье с поездом одиннадцать сорок пять, чтобы пообедать с ними в половине второго.

Джуд готов был рвать на себе волосы, прочтя это письмо слишком поздно, когда уже ничего нельзя было поделать, но за последнее время ему часто приходилось прибегать к самообузданию, и в конце концов его химерическое путешествие в Кеннетбридж стало казаться ему неслучайным вмешательством провидения с целью отвести его от соблазна. Растущая в нем религиозность, какую он уже не раз подмечал в себе, заставила его с насмешкой отмести мысль о том, будто бог может посылать людей по пустым делам. Но он жаждал ее видеть, он был зол на себя, что упустил такую возможность, и он тут же написал ей о том, что произошло, заявив, что не вытерпит до следующего воскресенья, а хочет приехать в любой день на неделе, какой она укажет.

Письмо вышло слишком пылкое, и потому Сью, как это было ей свойственно, протянула с ответом до четверга, то есть до кануна страстной пятницы; она разрешила ему приехать в этот день после полудня и объяснила, что раньше пригласить его не могла, так как работает теперь младшей учительницей в школе своего мужа. Джуд, пожертвовав однодневным заработком, отпросился с работы в соборе и поехал.

Часть четвертая

В Шестоне

Тот, кто ставит брак или другой обряд выше блага человечества и простого закона милосердия, пусть называет он себя папистом, протестантом или кем угодно — он не лучше, чем фарисей.

Дж. Мильтон

I

Шестон, он же Пэладор древних бриттов,

«Чье основанье странные сперва родило слухи»,