The Intel. Как Роберт Нойс, Гордон Мур и Энди Гроув создали самую влиятельную компанию в мире

Из воспоминаний Энди Гроува: «Мы не часто выходили на улицу. Мест, куда мы могли пойти, было не много, и количество часов, в течение которых мы могли находиться на улице, было ограничено. Многим магазинам было запрещено обслуживать людей со звездой на груди; помимо того, я испытывал странное ощущение, когда шел по улице с этой звездой. Люди старались не смотреть на нас. Даже те, кого мы знали, избегали встречи взглядами. Было ощущение, будто между нами и всеми остальными растет барьер».[194]

В августе венгерское правительство в последний раз попыталось сдаться СССР – а немцы в ответ свергли это правительство (являющееся не самым лучшим) и заменили его гораздо худшим: «Скрещенными Стрелами», партией пронацистских уличных банд, главой которых был Ференц Салаши. К октябрю Скрещенные Стрелы начали перемещать евреев Будапешта в гетто, в подготовке к своей версии «Окончательного решения еврейского вопроса». В ноябре, воплощая в жизнь предсказание девочки в парке, Скрещенные Стрелы вывели двести евреев на мосты над Дунаем, пристегнули их наручниками друг к другу парами и расстреляли, сбросив тела в реку.

Чтобы завершить свое дело, Скрещенные Стрелы, выполняя отдаленные приказы Эйхмана, собрали порядка восьмидесяти тысяч евреев в Будапеште и переправили их в концлагеря. Настолько сильно они были одержимы идеей истребления евреев, что даже когда Красная армия приближалась к городу, они продолжали эту оргию кровопролития, убивая евреев в больницах и синагогах. Именно во время этой резни Рауль Валленберг и другие использовали свое влияние и документы дипломатов, чтобы спасти сотни людей от такой же участи.

К этому моменту Мария и Андраш исчезли. В середине октября, оценив ситуацию и поняв, что приближается, Мария сказала сыну: «Нам нужно бежать отсюда»

. И снова она действовала быстро: в течение нескольких дней она нашла им новое убежище.

Точнее говоря, убежища. Им пришлось разделиться на этот раз. Мария поселилась к рабочему с молочной фермы своего мужа, а Андраш остался с нееврейским партнером своего отца. Можно себе представить, насколько болезненным было это расставание: мать, доверяющая своего ребенка дальнему знакомому; сын, который потерял отца и вот-вот потеряет мать, насколько он понимал, уже навсегда. Он рано понял, что в конце концов он останется сам по себе.

Марии удалось навестить своего сына дважды за этот период. В первый раз, приехав, она застала сына сидящим у окна и наблюдавшим за немецкими солдатами, которые загоняли соседей-евреев с поднятыми вверх руками в грузовики. Он плакал.

В следующий раз Мария приехала с новостями. Они снова переезжали – на этот раз вместе – в пригород Будапешта, Кёбанью. Там они намеревались получить новую, славянскую, фамилию – Малешевич, – а также новые документы, подтверждающие это. Андраша научили говорить, что они с матерью были беженцами из Бачалмаша – самая простая история, которую мальчик с легкостью мог запомнить.

Зима того года в Кёбанье была особенно мрачной, темной и холодной. Две семьи разделяли одну квартиру. Все пользовались общим туалетом, и Мария осторожно проинструктировала сына, чтобы он никогда не справлял нужду при ком-либо, так как обрезание его выдало бы.

Ранним утром 29 декабря мать с сыном проснулись от «странного звука. По звуку казалось, что кто-то кидает деревянные доски друг на друга». Советская артиллерия. Мария Гроф снова правильно все просчитала – и Андраш в очередной раз убедился, что правильный расчет времени играет огромную роль. Красная армия начала осаду Будапешта.

Уже в ходе начальной артиллерийской атаки один снаряд попал в дом, в котором они жили, и Мария с сыном присоединились к остальным жителям этого дома, спрятавшись в деревянном подвале на несколько дней. Там, чтобы занять чем-то детей, им было сказано повторить катехизис. Андраш, теперь используя свой ум в целях выживания, быстро отпросился в туалет и побежал за помощью к маме. Мария, быстро оценив ситуацию, громко сказала сыну, что у него много дел и ему нужно их быстро сделать, – и их секрет остался нераскрыт.