- Зачем же кричать на девушку? Это Ваше оружие? – Интересный вид оружия, шипастая дубинка. Наверно, оно очень эффективно в ближнем бою.
- Да ничего, просто интересно. Вам удобно махать этой дубинкой?
- Эй, Стриж! – И как я директрису не заметила. А она напряжена и зла сейчас! Вон как руки на груди скрестила. – Ты что, не можешь со своими сопляками управиться? – Эй! – Что это за выходки? Почему эта зелень так обнаглела?
- Сейчас займусь, – ой, не нравится мне её тон.
Всё, достаточно с ним болтать! Не могу долго находиться рядом с ним, да и нервировать их не стоит! Так ты всё это время стоят и наблюдал за мной? Может, у тебя что-то случилось, Дон? Твой взгляд снова направлен мне в глаза, стоило мне подойти, как ты засиял.
- Что с тобой не то, Дон?
- Почему же? Всё нормально!
- Ты наблюдал за мной, а стоило мне подойти к тебе, как ты засиял!
- Просто я немного слышал об этом человеке, лидере этой следственной группы. С ним лучше не пересекаться. Согласна со мной?
- Верно. Ты куда сейчас пойдёшь? Я пойду к папе, надо кое-что обсудить.
- А я тогда в общежитие, найду ребят, поболтаю с ними о последних событиях.
- Удачи.
- Аналогично!
- Фра’нк, Максоле’! – Это Анка Стриж говорит? На грани истерики и злобы! – Делай, что тебе приказано!
- Так и быть. – Никогда бы не подумала, что голос профессора Максоле может быть безжизненным! – В сторону, – что сейчас...
Аааа! Какая-то холодная жидкость поднимается по венам левой ноги, разливается по телу, причиняя боль, и выходит через правую! Как же больно! Это же... это же электричество! Нас ударили током! Вокруг меня корчатся от боли и кричат другие учащиеся. Дон, встав на четвереньки, тихо стонет сквозь сжатые зубы, но оторвать руки от земли не может.
Наконец-то, прекратилось. Ноги не держат... спасибо, Дон, не дал упасть на землю. Не могу сдержать слёз: больно! Как они с нами жестоко!
- Молодец, Стриж. Теперь мы, наконец, можем приступить к своим обязанностям? – А этот бугай доволен! Сволочь! – Ключ от комнаты Чарга, пожалуйста!
- Вот он. – А вот Анка выглядит несчастной.
- Продолжай так же, как и сейчас, учить свою молодёжь, и из них, возможно, вылупится что-нибудь стоящее. Со временем! – Скотина, он над нами издевается! – А пока что на входе покараулят двое наших, чтобы они не мешали. Рудольф! Дан! – И он повернулся к двум членам своей команды. Один высокий и узколицый, с противной ухмылочкой, а второй коренастый, но широкоплечий, с непроницаемой мордой кирпичом.
- Да, Ламберт? Никого не пропускать? Выпускать прикажешь? – Этот длиннотелый и вправду такой противный!
- Прикажу, Рудольф. Да. Ты всё понял?
- Так точно! Что прикажешь делать с нарушителями? – Как перекорёжило от его слов всё ещё не ушедших учителей и Стриж! Видно, я не ошиблась с первым впечатлением!
- Допросить и связаться со мной, я решу. Будут бузить и ломиться – делай с ними, что хочешь.
- Я против этого, Ламберт Толос!
- А вас, Анка Стриж, я попрошу не вмешиваться. – Скотина этот Ламберт! – Я, конечно, понимаю, что у вас учатся лучшие боевики в Великой Реке, и что вы женщина, у вас инстинкты... но, штык вам в вену, не лезьте поперёк меня! Нас сюда послало руководство и приказало навести тут порядок. И я его наведу, штык мне в глаз!
Ух, теперь ноги дрожат не так сильно, как раньше. Мне надо срочно встретиться с папой! Но как мне не нравится этот, длинный, Рудольф! Сразу видно, плохой, жестокий человек!
- Стой! Ты куда это намылилась? – и он встал прямо передо мной! Очень не хочется к нему приближаться!
- Мне нужно поговорить с отцом, он сейчас в Академии.
- Ну? И кто же твой отец?
- Цоболь Аух. Я – Чара Аух, его дочь.
- Слушай, Дан, а Аух – это тот стукач, что на Чарга ком катал? – Как он смеет так говорить о моём папе! Да ещё с убийцей?!
- Да, Рудольф, это он. А это, видать, действительно его дочурка, – как этот квадратный обо мне говорит!
- Откуда мы знаем, вдруг она нам дуру лепит и это не она? – Что? Какую дуру?! И кто этот Рудольф такой?! – Слушай, может, уже заняться ей как нарушительницей? Есть у меня одна новинка, от неё кишки в комок сворачиваются и изо рта лезть начинают! Как думаешь, это в рамках уставных инструкций?
Бррр, ну и картинка!
- Нет. Ламберт нам прямо сказал: допросить и связаться с ним. К тому же я знаю эту девчонку, – откуда?
- Я был тогда, когда её забирали. Это она, только волосы перекрасила. Давай, звони, или это сделаю я сам.
- До чего ты скучный! Ладно! – И он прикрыл глаза на какое-то время. – Понял. Ладно, милочка, проходи, тебя пропускают. Но я не гарантирую того, что ты выберешься отсюда... живой!
И он ещё хохочет! Весело хохочет! Ну, до чего мерзкий тип!
- Типун тебе на язык, Рудольф, ты что городишь! – Квадратный (теперь я его припоминаю...) схватил этого длинного мерзкого типа и оттащил прочь с моей дороги. – Проходи давай, не испытывай наше терпение, Чара Аух! В особенности, не испытывай терпение Рудольфа!