The Mysterious Disappearance of the Chevalier Valmont

He is second to none. – Ему нет равных.

(41) Strange – это не только «странный», но также «незнакомый», «неизвестный», например:

The language was strange to me. – Этот язык был мне незнаком.

She woke up in a strange room. – Она проснулась в незнакомой комнате.

It's good to see you among all these strange faces. – Приятно вас увидеть среди всех этих чужих лиц.

(42) All this excitement has given me quite an appetite.

Слово quite играет в этой фразе роль усилителя: «Все эти треволнения пробудили у меня зверский аппетит»; «От всех этих треволнений у меня разыгрался аппетит».

(43) quite the tasty morsel = a very tasty morsel

Глава 11

Утром следующего дня – часы едва успели пробить одиннадцать – баронесса услышала, как к дому подъехал экипаж. Она выглянула из окна и улыбнулась сама себе.

– Ага! Виконтесса уже тут как тут! Можно всегда с уверенностью делать ставку на то, что она прибудет на место действия первой.

Новости в Маусвиле распространялись быстро, порой слишком быстро.

Баронесса прошлась щеточкой по темным кругам под глазами. Разговор в саду всколыхнул слишком много болезненных воспоминаний, и она почти не сомкнула глаз предыдущей ночью. Сейчас баронесса боялась, что виконтесса что-нибудь заметит, а она не была готова отвечать на град вопросов, который непременно последует. Поэтому она нацепила на лицо самое беззаботное выражение и поспешила на первый этаж, чтобы поприветствовать гостью.

Виконтесса Фюмезон была вдовой старого виконта Фюмезона, почившего в Бозе вскоре после свадьбы. Молодая вдова до сих пор носила траур по супругу, как полагала баронесса, из чувства благодарности – за то, что не заставил ее долго томиться в неравном браке, и за то, что оставил ей все свое состояние.

– Ну и где он? – спросила виконтесса без обиняков. – Я слышала, что найду здесь некоего рыцаря в сияющих доспехах, который путешествует инкогнито под именем шевалье Вальмонт. Где ты его прячешь, Маргарет?

Виконтесса обвела взглядом гостиную, как будто действительно ожидала найти кого-то, кто притаился в одном из темных углов.

– Я вижу, тебе даже известно его имя, – заметила баронесса.

– И не только, – ответила виконтесса, игриво подергивая усиками.

– От кого, если не секрет?

– От баронессы Дор Блю, которая услышала об этом от барона Дор Блю, которому, в свою очередь, эта новость стала известна из первых уст, а именно от твоего супруга. Что означает, что я знаю все о его злоключениях. И боюсь, не я одна. По дороге сюда мы обогнали карету графини Кёр де Шевр, и пусть я навсегда останусь вдовой славного виконта Фюмезона, если она не направлялась к тебе с визитом. Ее экипаж остановился возле кондитерской господина Шавру. Она будет здесь с минуты на минуту.

В этот самый момент дверь гостиной отворилась, и дворецкий возвестил: «Ее светлость графиня Кёр де Шевр к вашей милости!»

Графиня Кёр де Шевр была второй лучшей подругой баронессы после виконтессы. Это была миниатюрная мышка с очень подвижной мордочкой и несколько длинноватым для мышки носиком. Сейчас он казался даже чуточку длиннее обычного.

Графиня обвела взглядом комнату точно так же, как это сделала ее подруга несколько минут назад, и заметно сникла. Видимо, она ожидала застать баронессу в иной компании.

– Я не опоздала? – спросила она.

– Не переживай, Мариэтта. Я еще не успела обаять шевалье Вальмонта. Мы стартуем одновременно, – успокоила ее виконтесса Фюмезон, после чего продолжила, обращаясь к хозяйке дома. – Что возвращает нас к моему вопросу: «Где он?»

– У шевалье дела в городе, – ответила баронесса.

– Дела? В Маусвиле? Какие у него могут быть дела в незнакомом городе? – спросила виконтесса.

– Ты забываешь, Мариетта, что шевалье ищет свою сестру, – прервала ее графиня. – И, пожалуйста, отстань от Маргарет. Неужели не видишь, что она и без того не в себе?

– Хотела бы я знать, почему. Подожди, не говори мне. Кажется, я знаю, почему. Ты уже попробовала на нем свои женские чары, и он дал тебе понять, что ты не в его вкусе! Так ведь, Маргарет?

– Разумеется нет, – ответила баронесса. – Он, несомненно, герой, но не герой моего романа.

- Я тебе не верю, Маргарет. Ты что-то от нас скрываешь, - настаивала виконтесса.

- Ничего я не скрываю. Зачем бы я стала это делать?

- Значит, ты не станешь возражать, если мы поохотимся в твоих угодьях?

- Ничуть.

- Это напомнило мне: ты уверена, что его сестра действительно его родная сестра, а не какая-нибудь четвероюродная?

– Я подозреваю, что она ни то, ни другое, – сказала баронесса. – Моя горничная утверждает, что в кармане он носит кольцо, которое, по его собственному признанию, ему очень дорого. Марибель его примерила. Кольцо явно не мужское.

– Это ничего не значит, – сказала виконтесса. – Это может быть что-то типа семейной реликвии. К тому же он ищет монашку, а они не в счет.

– Спасибо, Мариетта. Ты меня очень утешила, – заметила виконтесса саркастически.

- Я принесла тебе твои любимые эклеры, Маргарет, - сказала графиня, меняя тему разговора. - Почему бы нам не выпить чаю? Все эти треволнения пробудили у меня зверский аппетит.