The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри

Но сольная карьера просто помогала Фредди отвлечься. Это была возможность самому управлять всем, возможностью сделать что-то вдали от своих товарищей по группе, пространство для изучения музыкальных идей, которые не подходили для репертуара Queen, будь то песня в стиле Europop «I Was Born To Love You» или оперная бомба «Barcelona». И Фредди был непреклонен в том, что его сольная работа принесла в конечном итоге пользу и для Queen: «Я думаю, что моя сольная работа, вероятно, сблизила Queen и дала новый импульс нашей карьере. Я не сомневался, что Queen вернется, став еще сильнее. У меня много возможностей для самовыражения внутри группы, поэтому я ничуть не подавлен и я, однозначно, не жалуюсь. Мне было бы очень легко стать сольным исполнителем, меня туда тянуло. Представители прессы всегда спрашивали, когда я стану работать сам. Но мне было очень хорошо вместе с Queen, и мне не нужно было внезапно покидать их ради сольной карьеры, чтобы удовлетворить свое эго. Она выглядит очень заманчиво, но зачем разрушать то, что и так чертовски хорошо? Я предан группе, и я бы не хотел их подводить. Мне кажется, это была бы слишком высокая цена»[710].

В начале 1989 года Queen вернулись в студию, чтобы завершить запись альбома «The Miracle». Учитывая ограничения Фредди и его неспособность работать в полном объеме, приближалось время, когда он должен был объявить свою новость товарищам по группе. Однако до тех пор он пытался вести себя так, будто все было нормально, и четверо участников Queen работали вместе с особой страстью после того, как они провели порознь более года.

Закончив альбом в марте, Фредди и группа дали редкое совместное интервью для BBC Radio 1 с Майком Ридом. К тому времени Фредди изменил свой облик. Уставший от постоянных попыток скрыть пятна саркомы Капоши на лице с помощью макияжа, по предложению его бойфренда Джима Хаттона он отпустил бороду, чтобы замаскировать пятна. Однако несмотря на это, слухи вокруг здоровья Фредди продолжали циркулировать и порождать догадки. Интервью с Ридом содержало ряд дипломатических ответов на вопрос о том, будет ли группа снова гастролировать, где Фредди признал, что он был тем, кто воспротивился возобновлению гастролей. «На самом деле, мне наплевать, что люди думают, просто я не хочу это делать, и я не думаю, что я их этим как-то подвожу», – сказал он.

Не было никаких обсуждений здоровья Фредди или слухов о СПИДе, но Фредди все больше становился похож лишь на тень прежнего Фредди и, за исключением выступлений в видеоклипах, не принимал участия в продвижении альбома после его выхода 22 мая, оставив большую часть рекламной работы Роджеру Тейлору и Брайану Мэю. Именно во время одного из этих мероприятий, по совпадению – в Мюнхене, Тейлора спросили, правдивы ли слухи о том, что у Фредди Меркьюри СПИД. Он ответил так: «Фредди здоров, как и прежде. Причина, по которой мы не собираемся гастролировать, состоит в том, что мы не можем договориться о деталях. Все остальное – просто глупые слухи»[711].

Фредди был в затруднительном положении. Раскрыв правду о своем состоянии, он бы не только, вдобавок к самой болезни, столкнулся с издевательством общественности, но и поставил бы под угрозу всю индустрию, которую представляла собой группа Queen. Его товарищи по группе, все те люди, которые работали с ними… он отвечал не только за самого себя, но и за других, что само по себе невероятно тяжело. Ему, по крайней мере, нужно было сказать группе, если уж никому другому.

Независимо от того, знал ли Роджер (а он, вероятно, знал), что Фредди болен, это не могло больше продолжаться. «Фредди здоров, как никогда, и в новом альбоме поет лучше, чем когда-либо, – сказал Тейлор в интервью 1989 года. – У нас была вечеринка у Брайана несколько дней назад, и совершенно точно не создавалось впечатление, что Фредди при смерти», – продолжил он[712]

. Однако пристальное внимание прессы все усиливалось, и Роджеру, Брайану и Джону приходилось постоянно отвечать на вопросы, касающиеся благополучия Фредди, поэтому в конце мая 1989 года Фредди наконец решил рассказать своим товарищам по группе правду о его болезни.

По словам Джима Хаттона, четверо членов Queen сидели в ресторане «The Bavaria» в Монтре, когда Фредди наконец признался Брайану, Роджеру и Джону, что с ним не все в порядке. «Мы как-то очень, очень постепенно осознавали, что с ним что-то не так, потому что появлялись признаки этого, – вспоминал Брайан, – и наступил день, когда он нам сказал: „Послушайте, вы, наверное, уже все поняли. У меня эта болезнь, и, насколько я знаю, от нее невозможно вылечиться. У меня осталось совсем мало времени. Я хотел, чтобы мы поговорили об этом, чтобы жизнь продолжалась точно так же, как и до этого. Я буду записывать песни и дальше, никто не должен знать о болезни. Больше не будем об этом говорить”, и это все, что он сказал»[713].